Хроники Мастерграда. Книги 1-4 - стр. 41
«Бум-Бум», – долбило по ушам, со стороны мясоконсервного комбината. Вокруг железнодорожных путей, ведущих к нему, суетились железнодорожники, в желтых жилетах, вместе с приданными в помощь разнорабочими. Пути разбирали круглосуточно, а освободившиеся рельсы складировали на станции. Планировалось, что их используют для строительства новых путей в казахстанские степи к будущему угольному разрезу.
Машины вырвались за город, проехав пару километров, свернули на ведущее на север, где в будущем возникнет областной центр, шоссе и, прибавили скорость. Наплывали и стремительно уносились назад полосатые километровые столбы. Слева и справа однообразный пейзаж, надоевший до оскомины: серые весенние поля, раскисшие, усеянные тающими остатками грязно-серых сугробов и черными, грустными столбиками нахохлившихся ворон. Весна старалась, но никак не могла нанести зиме окончательное поражение. Безлюдье. Лишь единственный раз проревел мимо трактор с мужиком в потертом ватнике в кабине. Позади фаллическим символом вздымался в стылое, серо-голубое небо трубы электростанции. Из средней вилась тонкая струйка быстро рассеивающегося дыма – все котлы, кроме самого маленького, потушили, да и тот работал в режиме строгой экономии.
Покусывая губы и бездумно смотря вдаль, Александр безмолвно переживал. Обидно, но он знал, что пройдет немного времени, настроение девушки переменится, и он вновь простит ее. «Дурак» – говорил себе, но понимал, что по-другому не сможет.
Шоссе оборвалось, колонна свернула на грунтовку. Машины сбавили скорость, козлами запрыгали по наполненным водой колдобинам.
… Суки.
Это слово вертелось в голове Петелина, когда они остановлюсь в деревне Селинная.
Девять человек, девять трупов, выложенных в ряд, лежали у забора, скрывавшего продрогшие весенние сады на, окраине деревни.
В благополучном двадцать первом веке мы забыли, как пахнут человеческие внутренности, вывалившиеся из вспоротого живота еще живого человека.
Мы забыли, как отражается небо в выцветших глазах срубленной головы старушки.
… Суки.
Те, кто это совершил не люди…
Это Зло. Причем Зло не призрачное, а принадлежащее реальности, нечто совершенно чуждое человеческому виду и недостойное жить.
И когда осознание этого страшного факта накрывает по-настоящему – ненависть смешивается с беспомощностью, невозможности изменить произошедшее, образуется новое чувство страшной взрывчатой силы.
. Ждите, мы придем и не молите тогда прощения под дулами наших автоматов. Наши запасы гуманности вы исчерпали и наше человеколюбие будет беспощадным. Кровь за кровь, смерть за смерть! Не забуду, не прощу!