Хроники Мастерграда. Книги 1-4 - стр. 115

– Да кого там несет, поесть спокойно не дают!

У доверенного приказчика Пахомова, вбежавшего в светлицу, вид одновременно испуганный и пораженный до глубины души. Куцая борода колом, остатки волос вокруг обширной лысины топорщились, а глаза шалые. Суматошно обмахнул себя крестом на красный угол и повернулся к хозяевам.

Григорий Дмитриевич понял – вестник прибежал с недоброй новостью. Потянулся к висевшему рядом полотенцу, вытер рот и неторопливо спросил:

– Что, опять басурмане шалят? Где?

– Хуже! Гораздо хуже!

– Ух ты! А что же хуже? – снова не выдержал Александр, удостоившись укоризненного взгляда отца.

– Птица огромная, железная, с шумом и грохотом страшным села на поляну за городом, из нее люди вышли неведомые, говорят по-русски, но странно, приглашают тебя, батюшка Григорий Дмитриевич, на переговоры торговые! – приказчик вновь истово перекрестился на иконы.

***

После прилета пехотного взвода, охранявшие лагерь и место будущего разреза казаки тепло попрощались с остающимися и в тот же вечер улетели в город. Заодно в вертолет загрузили ненужным имущество геологов и два паллета, от которых на несколько шагов разило копченостями.

К исходу дня в ряд с палатками старожилов поднялась серая армейская, солдаты занесли внутрь тумбочки и железные кровати. Временное жилище готово! Александр поселился вместе с подчиненными. Было жарко и душно, не помогала даже открытая брезентовая дверь, едва разгоняла тьму лампочка, болтающаяся под потолком. Монотонно выл над рекой ветер, временами заглушая громкое пение степных цикад и дружный храп усталых бойцов. После отбоя долго ворочался на кровати, нервы гудели от напряжения, словно высоковольтные провода и спать не хотелось. В голову лезли беспокойные мысли о взаимоотношениях с Олей, на душе было беспокойно. Одно утешало – судя по прощанию, отношение девушки не изменилось. Затем мысли вернулись к текущим делам, долго размышлял, намечая меры, по усилению охраны и как обороняться, если не дай бог, нагрянет орда. Место, стоянки строителей разреза, было удачным в стратегическом отношении. Лагерь, расположенный на левом, высоком берегу, контролировал единственный в окрестностях брод, ведущий из казахстанских степей на север, к Уралу и, стало быть, к городу.

На горизонте родилась нежно-багровая полоска рассвета, посвежело и посветлело, когда офицер забылся в тревожном сне.

Утром после роскошного по нынешним временам завтрака, он нашел Ивана Ивановича, так звали начальника разреза, в дежурном Уазике, тот собирался на разрез. Александр окликнул его. Выслушав немного сбивчивые соображения Александра, Иван Иванович одобрительно крякнул и выделил в распоряжение молодого офицера троих рабочих с бензопилами и трактор.