Хроники любви провинциальной. Том 3. Лики старых фотографий, или Ангельская любовь. Книга 2 - стр. 24
– И кого это ты уговариваешь и убеждаешь, Стаси? – спросил Взвешивающий. – Ничего, так ничего. Чего тогда страдаешь?
– Потому что он мне очень нравится, но я его ненавижу. Мистификатор и провокатор. И я ему всё-превсё выскажу, теперь он никогда меня не сможет застать так врасплох. А то ещё и кивнуть пришлось, что не буду, мол, скучать, – Стаси со злостью бессильно ударила кулачком в подушку. В дверь постучали.
– Кто там?
– Стаси, это я с Глебом, открывай скорее, арбуз тяжелый.
В комнату со смехом ввалились Лена с Глебом, который еле удерживал в руках огромный арбуз.
– Куда его? На стол? Скатерть убирай, он грязный, его сначала помыть надо, – за суетой вокруг арбуза яростные мысли Стаси улеглись, Глеб пошел за водой с тазиком и чайником. Лена высыпала в тарелку принесенные конфеты и пастилу, Стаси пошла занять пару кружек и тарелок к соседям.
–Лена, я не виновата в том, что сегодня Леон устроил. Он это всё сам, – Стаси испытывала огромное чувство стыда перед приятельницей.
– Ты о чём?
– Ну, на «летучке» же…
– А-а-а, это он может.
– То есть?
– То и есть. Петрович – сын, не знаю, как и сказать… его опекунши, короче. Он Леона с детства обожает и всё абсолютно ему, как маленькому, разрешает. Кира Михайловна из горздрава, начальник отдела там какого-то, ну и в больнице ещё она работает, она вообще на все руки врач, – его мать. Они ему – до одного места оба, никакой субординации. Тут все друг другу сваты и кумовья. Большая деревня, одним словом. Так что, считай, он тебя всей своей семье, так или иначе, представил. С ним такого ещё не бывало. У тебя с ним, что? Всё было? – Лена, улыбаясь, смотрела на потерявшую дар речи Стаси.
– Лена, ну как ты можешь? Ну, ты-то?!
– Да ладно. Шучу я. Но… не знаю. Не в себе он. Он тебя нам с Глебом прямо поручил, пока Глебки нет, я тебе карты открываю, а при нём – ты молчок, а то я тебе больше ничего рассказывать не буду.
– Он что? Вообще с дуба рухнул? Что значит «поручил»?
– Чтобы ты не скучала, чтобы никто к тебе пальцем прикоснуться не смел, и всё такое прочее, – Лена громко рассмеялась. – Чем ты его так …растравила? И кого это он боится рядом с тобой обнаружить?
– Растравила?! Вот я его растравлю так, что он сюда вообще дорогу забудет, пусть только приедет! – Стаси негодовала.
– А зачем? Завидный жених. Может это у него настоящее, наконец? Ты разберись сначала, на тебя тут многие заглядываются. Невесты нарасхват, не Иваново, чай.
– Ага. Я – разберись, а он без разбору что хочет, то и творит. Нет уж. Я ему не рабыня капиталисти… – разговор оборвался на полуслове, в комнату вполз Глеб, держа в одной руке таз с водой, в другой чайник.