Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме - стр. 52
– Жаль, что у меня не было такой возможности в юности.
Радетик лишь едва заметно улыбнулся. Уловка Юсифа имела успех. Прежде чем учить чему-то детей, требовалось убедить родителей, что в образовании есть хоть какой-то смысл.
– Как он?
– Вполне неплохо, учитывая все прочее. Но он достаточно крепок, как и вся его семья. Пустыня никогда не отличалась добротой.
– Это я понимаю. – Мегелин слышал подобное замечание столько раз – даже там, где пустыня была вполне дружелюбна к людям, – что воспринимал его как поговорку.
Юсиф сидел в постели, споря с женщиной-врачом, которая хотела, чтобы тот лег.
– А, Мегелин. Наконец-то. Избавь меня от милостей этой старухи.
– Эта старуха знает, что нужно твоему телу, куда больше, чем ты сам, валиг.
– Вы что, все сговорились? Ладно, не важно. Иди сюда и возьми подушку. Всеми мне все равно не воспользоваться.
Радетик сел, не в силах скрыть, что ему неудобно, – он был уже слишком стар, чтобы приспособиться к пустынному обычаю сидеть на подушках скрестив ноги. Юсиф не обратил на это ни малейшего внимания.
– Слишком долго я отсутствовал в этом мире. В таком положении приходится верить другим. Понимаешь, о чем я?
– Думаю, да, валиг.
– Первая моя задача в этой второй жизни – сделать так, чтобы ты перестал вести себя словно слуга. Нам есть о чем поговорить, Мегелин. Думаю, в первую очередь – о дружбе.
– Валиг?
– Ты привел мой караван.
– Ерунда.
– Я говорил с Муамаром, так что не будем спорить. Я тебе благодарен. Мне не приходило в голову, что враг может притаиться за спиной.
– Моя жизнь тоже была в опасности.
– Можно считать и так. Но в любом случае мои жены и дети прибыли в целости и сохранности. Я считаю твой поступок проявлением дружбы. Я отношусь к другим так, как они относятся ко мне, Мегелин.
Радетик не смог сдержать кривую улыбку:
– Спасибо. – Благодарность принцев славилась недолговечностью.
– Мегелин, ты продемонстрировал свой опыт во множестве областей. Я ценю того, кто обладает умениями сверх тех, которые требует его профессия.
– Очередное очко в пользу образования.
– Воистину. Расскажи мне – что ты думаешь об экспедиции Фуада?
– Я не видел местность, лишь те куриные следы, которые вы называете картами. У него тысяча человек. Возможно, ему повезет.
– Он превосходит их втрое или вчетверо.
– Возможно, численности хватит, чтобы удар его молота оказался убедительнее изящества Насефа. Твой брат не мыслитель.
– Еще бы мне не знать. Скажи, почему тебя столь впечатлил Насеф?
– В нем есть искра гения. В понимании Запада его угроза послать наемного убийцу в Эль-Асвад была бы гениальным ходом. Но здесь это лишь впустую растраченное вдохновение.