Хроники Червонной Руси - стр. 73
Мало-помалу столы в зале уставляли яствами. Перед Володарем возник горшок с угорским гуляшом – густо наперченным супом с клёцками и луком. За трапезой говорили мало. Володарь обратил внимание, что на обеде не было никого из духовных лиц – одни знатные дамы и несколько молодых баронов из свиты королевича.
«Правду, верно, говорят, что Коломан недолюбливает латинских попов», – подумал он.
После еды гостю был показан отведённый для него покой с мягкой пуховой постелью и столиком с иконами греческого письма, на котором горели свечи.
Едва Володарь уложил в ларь дорожный вотол и переоблачился в багряную шёлковую рубаху, как в дверях покоя возник Халдей.
– Светлый князь! – заговорил он шёпотом. – Мне удалось кое-что выведать. Внизу, в подвале, в клети каменной, томится один русский, с Волыни. Его поймал на торгу Жольт – лазутчик Коломана. Говорят, что три года назад этот русский захватил и пытал Жольта.
– Что? – Володарь насторожился. – Какой-такой русский? Вопрошу-ка я Коломана.
– Я бы на твоём месте не торопился, светлый князь. Успеешь, спросишь. Сейчас ты нуждаешься в поддержке своего двоюродного брата. Кстати, не намекал ли он тебе…
– Намекал, что хотел бы видеть меня князем на Волыни? Было, – подтвердил Ростиславич.
– Вот видишь. А твои вопросы могут не понравиться.
– Пожалуй, ты прав, Халдей. Обережёмся от ненужных догадок и слов. Не время, – раздумчиво промолвил Володарь. – Вот что. Сходи на пристань, сведай, как устроились мои отроки и гридни. Не имеют ли в чём нужды. Потом воротишься назад. Уразумел?
– Всё сделаю, светлый князь!
Халдей исчез в дверях. Меж тем за окнами послышались громкие голоса. Володарь выглянул во двор. Трое иобагионов в кожаных доспехах снимали с дерева труп монаха.
– Слава богу! Внял просьбам нашим, – прошептал князь.
Вечерело. На Эстергом надвигалась сумеречная мгла. Вскоре в покой к Володарю явился Коломан, да не один, а с женой и служанкой – молодой угринкой в белом льняном платье, которая держала на руках большой свёрток.
– Вот, полюбуйся, – указал на него Коломан. – Дочь. София. Второе имя имеет – Мартина. Твоя двухродная племянница. Совсем мала. Уже крещена, но ещё не научилась ходить. Моя мать от неё без ума. Считает своей внучкой, возится с утра до ночи.
Угринка передала Володарю свёрток. На Ростиславича уставились два больших светло-карих глаза.
– Мартина, – тихо пробормотал Володарь. – Диковинное имя.
– Так звали одну из ромейских базилисс, – подала голос Фелиция.
Она была уже в другом платье, изумрудного цвета, шитого из дорогого бархата, но по-прежнему руки её обтягивали перчатки.