Хроника кровавого века 6. Танцы с волками - стр. 9
Сообщаю Милостивый Государь об изложенном, на предмет личных соображений при ведении Вами розыскной работы.
Примите уверения в совершеннейшем к Вам почтении
Ерёмин».
Я дочитал до конца и руки затряслись: это был мой смертный приговор. Из бумаги следует, что Иосиф Виссарионович Сталин – провокатор Охранки. Об этом знал Гоглидзе, теперь он мёртв. Следом моя очередь!
«Интересно, сколько ещё человек осведомлены об этом документе?» – я глотнул остывший чай. Чуть было не подавился: – Паукер слишком явно интересовался портфелем! Он хотел, чтобы я быстрее сделал опись документов».
Я прошёлся по кабинету. Выходит, Паукер знал о бумаге, возможно в курсе Фриновский и этот Люшков из Харькова. Паукер требовал от меня рапорт о бумагах Гоглидзе. Значит, он ждёт, что я укажу в нём о документе жандарма Ерёмина. А не фальшивка ли это?!
***
17 ноября 1929 года.
Всю ночь я мерил шагами кабинет, забыв съездить в МУР. Утром написал рапорт Паукеру, приложив к нему опись документов из портфеля Гоглидзе и партийный билет. Про бумагу из Охранки, я в рапорте не упомянул. Всё отнёс в секретариат Секретно-политического управления ОГПУ, а портфель с платёжками отвёз в МУР к Журавлёву. После чего пошёл отдыхать.
Дома моя бабка, матушка и соседка Ираида Николаевна пили чай. Наша соседка из «бывших». Она говорила, что имела графский титул. Впрочем, кроме него у неё уже давно ничего не осталось. Муж Ираиды Николаевны промотал состояние, а потом сгинул в империалистическую войну. Жилтоварищество хотело «уплотнить» Ираиду Николаевну, переселив в подвал, но её отстоял мой дядя Володя. С чекистом спорить побоялись, так и осталась она в своей квартире, правда к ней подселили семейство трамвайного вагоновожатого Иванова.
Моя бабка очень любила расспрашивать Ираиду Николаевну о всяких диковинных вещах, например: правда ли французы едят лягушек? Бабка научила Ираиду Николаевну пить чай из блюдечка с сахаром вприкуску. При этом соседка смешно вытягивала губы трубочкой.
– Мой руки Проша, – мать встала из-за стола. Она сняла полотенце с кастрюли: – У меня пшённая каша горячая.
За эту ночь я зверски проголодался, и налёг на пшёнку.
– Ираида Николаевна, нет ли среди ваших прежних знакомых бывших жандармов? – я отставил в сторону пустую тарелку.
– А с какой целью вы этим интересуетесь, Прохор Андреевич? – соседка пристально посмотрела мне в глаза.
– Требуется консультация старых специалистов, – я подвинул к себе стакан с чаем.
– В вашем учреждении наверняка целая картотека на бывших жандармов! Зачем вам моя помощь?!
– Дело неофициальное, использовать данные Информационного отдела не могу, – я хлебнул чаю. – Потому и прошу помощи у вас.