Хромосома Христа, или Эликсир Бессмертия. Книга третья - стр. 18
Мне стало жутко от этих слов. Я тотчас вспомнил о Жоре, и не мог не спросить:
– Скажи, и этническое оружие?..
– Ты, я вижу, в курсе событий.
Я ждал ответа на свой вопрос.
– Да, – сказал он, – тут мы преуспели, и сегодня в мире нет…
– И ты в состоянии?..
– А то!!!
Он произнес это «А то!!!», как мальчишка, сбивший самолет рогаткой.
– Что же касается феномена смерти, то это всего лишь…
– Что?!
– …всего лишь начало новой жизни.
Конечно, мы снова открывали друг друга. И удивлялись! Иногда мы с восторгом обсуждали какое-нибудь научное достижение:
– Из того углерода, что находится в твоем организме, можно сделать алмаз весом в несколько граммов.
– А из того, что в твоем?
Юра улыбнулся и сказал:
– А из моего – бриллиант, стоимостью в сотни карат.
Да, это было похоже на правду: цена его углерода заметно подскочила прямо на моих глазах. И я не переставал удивляться, с каким непреклонным старанием он лепил себе памятник из, как я уже говорил, из вязкой глины воспоминаний, на мой взгляд, с одной только целью: уцелеть в будущем.
– А правда, что все газеты пестрят о конце света?
Как раз в те дни газеты вытряхнули на свои страницы подробности об очередном предстоящем Армагеддоне.
– Правда, говоришь, – Юра лишь скептически улыбнулся, – где ты видел сегодня правду? Дурёж полный…
Глава 12
Я не мог не спросить:
– И этим ты зарабатываешь себе на жизнь?
– Я тогда уже созрел для мести и к тому же не мог устоять перед чарами такой перспективы.
– Чарами?
– Представь себе: я был очарован своим всемогуществом и свободой. Этим я удовлетворяю свое любопытство и живу в свое удовольствие. Немного моральных страданий и…
– Ты мог бы найти и другой источник доходов.
– Ты – тоже, – отрезал Юра. – Ничто не стоит так дорого, как жизнь человека, у которого есть деньги или которому они нужны в большом количестве.
– И ты этого никогда не стыдился?
– Стыд, честь, совесть… Что это такое?
– Это знает каждый благовоспитанный ребенок.
Юра снял очки, шумно дохнул на стекла и стал тщательно их протирать носовым платком. Затем улыбнулся.
– Ты же знаешь: я – дитя подворотни.
– Не юли, – сказал я.
– У меня, – проговорил, наконец, он, – работа нестыдная, хотя есть и не все, чем хвастают люди друг перед другом. Но того, что у меня есть, вполне хватает, чтобы быть счастливым. Меня тяготит лишь будущее, неопределенность…
Он продолжал тереть стекла.
– Скажу больше: у меня в предместье Парижа маленький карманный НИИ, там работают уникальные люди, мы строим свой мир по нашим чертежам и проектам. А наука должна хорошо финансироваться.
– Ты про банк мне расскажешь? – спросил я.