Христос – это свобода! - стр. 12
Он сказал ей:
– Нет, ты должна бросить курить!
– Этого, отче, я не могу сделать. Только не это!
– Хорошо. Тогда ты должна сделать что-нибудь другое.
Эта женщина не хотела бросать курить. Она не хотела трудиться для Христа, не хотела духовно упражняться и подвизаться, понемногу уменьшая свое «я». Но что же делать в таком случае? Постоянно угождать себе?
И вот что сказал ей духовник:
– Итак, слушай. Раз ты не можешь бросить курить, то в Страстную Пятницу ты должна открыть все окна твоего дома и купить свежую, вкусную телячью отбивную!
– Ой, отче, что вы говорите? Как это?
– Ты распахнешь все окна, пожаришь отбивную, и запах от нее распространится на весь квартал. Тебя как высоко духовного человека это не будет волновать – ты сделаешь это за послушание духовнику, воспринимай это как приказ. А потом ты съешь эту отбивную и причастишься!
– Но я не могу! Это исключено!
Видишь, эгоист вообще ничего не может. Он вообще не в состоянии смириться. Он не может ни перестать курить, ни перестать поститься. Но прервать пост он не может не из любви к Христу – потому что, если бы эта женщина любила Христа, она бы бросила курить. Такой человек постится потому, что ему это удобно. В таком случае пост дает ощущение комфорта. Ведь невозможно, любя Христа, что-то быть способным делать, а что-то – нет. Как можно поститься без масла, но при этом продолжать курить? Но когда священник сказал женщине про отбивную, это сильно задело ее – задело ее благочестие и духовность. И она сказала:
– Нет, это исключено, это невозможно. Прошу вас, отче, не надо! Хорошо, я попробую бросить курить.
А он ответил ей:
– Хорошо. А я тогда буду есть вареные кабачки и картошку, которые вообще не люблю. В Страстную седмицу я обычно ем сухофрукты, потому что они мне нравятся. Но ради тебя и я совершу небольшой подвиг – чтобы совершила и ты! У нас будет компромисс. Я ем то, что мне не нравится, а ты не куришь, чтобы причаститься на Пасху.
Вот что такое духовная аскеза. Ты ведешь борьбу и прикладываешь усилия. Старец Паисий говорил, что раньше духовнику было легче давать указания – люди выполняли их легко. Например, приходят к тебе посетители, а ты устал. И ты просто говоришь им:
– Я устал. Не могли бы вы уйти?
И люди уходили. Они не обижались, а просто слушались, говоря:
– Хорошо, раз тебе так хочется. Мы уйдем без обиды – ведь ты не отругал нас!
Мы не терпим замечаний. Мы не готовы к аскетическим подвигам. В прошлом (да и сейчас иногда) монахи часто принимали на себя хулу, ругательства. Для чего? Для того, чтобы подвизаться, чтобы смирять свое «я», то есть вести аскетический образ жизни.