Хранительница небес - стр. 8

Причем… вполне возможно, что судьба Лео сейчас полностью зависит от решения Ордена. И эта мысль не дает покоя. Мне невольно вспоминается разговор, который мы с Лео вели в моей постели несколько дней назад. Строили теории, что у профессора Киппинга есть шпионы в прошлом и он намеренно утаивает от нас львиную долю информации. Неоднократно возникали ситуации, когда он владел информацией, которую не смог бы получить, не имей он доверенных глаз и ушей в прошлом. Еще и тот серебристый блеск в его глазах, который я заметила, возвратившись с предыдущей миссии… Все это отнюдь не вызывало доверия. Я ничем не могла подтвердить свое предчувствие, но что-то мне подсказывало, что профессор Киппинг скрывает нечто большее, чем коллекцию произведений искусства на чердаке.

Я колеблюсь несколько мгновений, решая, доверить ли свои опасения Паулю и Лоре, но тут же осаждаю себя. Это всего лишь догадки. У меня нет никаких доказательств, что подкрепили бы мои слова. И лучше мне помалкивать до тех пор, пока я не буду уверена на сто процентов. Иначе я в очередной раз только встревожу своих близких людей.

Пауль внимательно разглядывает меня некоторое время, словно знает, что творится в моей голове, а затем кивает.

– Тогда я сообщу им, но буду настаивать, что тебе нужен хотя бы день отдыха. Вновь рассказывать все это Рубинам будет слишком утомительно для тебя, а ты и так выглядишь жутко истощенной.

Я закатываю глаза. Хотелось бы отмахнуться от чрезмерной заботы, но после вчерашнего я на самом деле чувствую себя разбитой. Вместо возражения из меня вырывается зевок.

Остаток дня провожу в постели, бездумно уставившись в стену. Пауль и Лора время от времени вертятся у моей двери: вероятно, хотели убедиться, что я все еще дышу. Но стоит мне прилечь, как усталость снова наваливается на меня, прогоняя сон, и весь оставшийся день я чувствую себя несчастной. Теперь, когда прошел первый шок, реальность набрасывается на меня с неумолимой и разрушительной силой.

Реальность без Лео.

Одиночество, завладевающее мной от этой мысли, заставляет меня покрыться холодным потом. Как бы я ни старалась отключить свою глупую голову, у меня не получается приказать собственному разуму прекратить мучения и избавить от самых отвратительных сценариев развития событий.

Что, если я больше не чувствую Лео, потому что он мертв?

Вцепившись пальцами в одеяло, я отчаянно пытаюсь отогнать эту мысль, но она жужжит в моей черепной коробке обезумевшим шершнем, кружит надо мной словно стервятник, злобно кричащий над своей добычей.

Он мертв. Он мертв. Он мертв.