Хранительница 2 Месть волчицы. - стр. 35

– Карина?! – взволнованно воскликнул он. – Ты жива! – словно не веря, произнес он. – Где ты? Как Максимка? Что случилось? И что это за номер? – засыпал он меня вопросами.

Я его прекрасно понимала, наверно, за это время Глеб весь извелся. Впрочем, не он один. Хотелось рассказать ему все, что со мной случилось, где успела побывать, и что Максимки со мной больше нет, но поймав любопытный взгляд оборотня, который при этом еще и усмехнулся, как-то ехидно прошептала.

– Я сейчас не в самом лучшем месте, чтобы рассказывать о том, что случилось, – тихо сообщила Глебу, увидев разочарованный блеск в глазах оборотня.

– Что? – удивился он. – Карина, с тобой все нормально?

– Со мной да, а его забрали... – сдерживая слезы, ответила ему.

– Кто?

– Как будто я знаю! – не выдержав, воскликнула и увидела, как мужчина, что сидел напротив, поднял бровь от удивления. Я знала, что Глеб тут не при чем, но его вопрос... – Да если бы я знала, у кого мой сын, то не сидела бы сейчас здесь, – спокойней добавила, наплевав на взгляд оборотня и на то, что они подслушивают наш разговор.

– «Здесь» – это где? – настороженно поинтересовался Глеб.

Не выдержав напряженной атмосферы рядом с оборотнями, я встала и отошла к окну, что заменяли здесь стены. Это первое, что бросалось в глаза, и все здание было изготовлено из зеркального стекла. Когда смотришь изнутри, то видишь все, что творится там, в мире простых людей, а когда снаружи – только отражение. Это поражало, заставляло восхищаться дизайном и прекрасным блеском в солнечном свете. Но не меня. Для меня оно казалось холодным, безжизненным, что снаружи, что внутри.

И сейчас, смотря на улицу, где сновали туда-сюда офисные клерки в строгих костюмах, с кейсами, портфелями и папками в руках, я чувствовала себя некомфортно в простых джинсах и свитере.

– Карина? – позвал меня Глеб, вынуждая отбросить в сторону все чувства и мысли.

– Я пыталась дозвониться до тебя, как только вернулась в столицу, – негромко проговорила, наблюдая за потоком машин. – Михалыч отказался мне помочь... Я не знала, что мне делать.

Одна слезинка все же скатилась, прочертив дорожку вниз, напоминая, что я еще жива и чувствую. Боль – она поселилась глубоко внутри меня и распустила свои лепестки, впиваясь шипами прямо в душу. Мне кажется, что, кроме боли, я ничего иного не способна чувствовать.

– Карина? – не выдержав моего молчания, взволнованно поторопил Глеб.

– Я не знала к кому еще пойти... – начала я рассказывать, проследив за автомобилем, что остановился рядом с входом, тут же запнулась, когда из нее выбрался мужчина.