Хранители стихий. Инферно - стр. 26
– Мэлроуз, все сходится, – ее взгляд горел и блестел навернувшимися слезами.
– Замолчи, – я вскочила и стала ходить туда-сюда, словно маленькая, затыкала уши и закрывала глаза.
– Но твои силы.
– Нет. Я не приемная, – оборвала я и убежала.
Я не могла больше с ней говорить, не хотела. Я была уверена, что мои родители не приемные, я их дочь. Но мое сердце дрогнуло, ее слова зародили во мне сомнения. На выходе из парка я замерла, в моей голове всплыли воспоминания. Когда я была маленькая я нашла коробку, в которой мама хранила фотографии, где она беременна Дэмианом, бирку из роддома, когда он родился, мои фотографии, где я совсем крошка. И тогда я спрашивала у мамы почему нет фотографий, где она беременная мной и нет моей бирки. Она всегда находила какие-то отговорки, и я ей верила. Я никогда не чувствовала себя не родной, ко мне не проявляли повышенное внимание, как к какому-то особенному ребенку, меня наказывали также, как и брата и даже чаще. По дороге домой я заглушала свое тяжелое сердцебиение воспоминаниями из моего детства. Первое, что мне пришло на ум, это когда мы всей семьей поехали в Дисней Лэнд, это был мой восьмой день рождения, я была на седьмом небе от счастья, а брат ворчал, что он слишком крут для этого. Мы тогда ходили почти на все аттракционы, покупали сувениры, которые только попадались на глаза и ели кучу сладостей и фастфуда. Я всегда отмечала свой день рождения дома с семьей, а потом шла гулять с друзьями.
Я ворвалась в дом и ураганом пронеслась через гостиную в библиотеку. В одном из стенных шкафов мама хранила все фотографии и памятные вещи. Я открыла верхний шкафчик и стала рыться.
– Что произошло? – мама вошла в комнату и остановилась в дверях – Рози, что ты ищешь?
Я не отвечала ей, молча продолжая поиски. Раздвинув очередные коробки, я нашла то, что искала, светлая коробка в мелкий голубой цветочек, поставив ее на стол я стала вынимать содержимое.
– Да что с тобой? – мама сделала шаг ко мне.
– Где мои фотографии в младенчестве? – выкрикнула я, пылая гневом.
– Боже, Рози, я же тебе говорила…
– Ты врала мне, – я швырнула фотографии на стол и часть из них упала на пол.
– Да как ты смеешь? – мамин голос тоже перешел на повышенные тона – Как ты говоришь с…?
– С матерью? – я не дала ей закончить предложение.
Она замолчала, ее глаза метались и в них заблестели слезы. Ее реакция говорила громче любых слов. Эти слезы постепенно загасили, вспыхнувший во мне, пожар. Я не понимаю, что я сейчас испытываю. Обиду? Обиду за то, что мне врали. Благодарность? За то, что они подарили мне потрясающее детство. Но я заслуживала знать правду.