Хранители Мультиверсума. Книга четвертая: «Безумные дни» - стр. 18
– Давайте в камеру, – поторопил профессор. – Через полтора часа вас ждут на совещании, просили не задерживать.
Артём вздохнул и прошел в камеру – сооружение из стекла и металла размером чуть больше телефонной будки. Сев на деревянный, с написанным краской инвентарным номером стул, он взял лежащий перед ним на столе прибор. Пластина чёрного то ли стекла, то ли камня до смешного напоминала какой-нибудь айпад, только была толще раза в три и неожиданно тяжёлой. Материал «экрана» немного неприятный на ощупь – не холодный и не теплый, идеально скользкий и каким-то образом неестественный. Профессор обмолвился, что это вообще не вполне материя. Артём не понял, как то, что держишь в руках, может не быть материей, но до объяснений учёный не снизошел.
– Сегодня заканчиваем, – сказал Воронцов. – Я бы погонял вас ещё, вы пока очень слабый оператор, но, увы, нас торопят.
Артём взял планшет и, преодолевая инстинктивное желание отдёрнуть руку от неприятного на ощупь предмета, приложил пальцы к экрану. В толще камня медленно проявилась россыпь точек и линий, формирующих сложную трёхмерную структуру.
Полтора часа пролетели незаметно.
– Всё, вам пора, – сказал висящий в будке динамик голосом профессора. – Я не вполне удовлетворён, но допуск вам подписываю. Будем считать, что вы отныне полноправный м-оператор.
– Допуск к чему? – удивился Артём.
– Там объяснят, – махнул рукой Воронцов. – Идите и постарайтесь вернуться живым, я потратил на вас много времени.
– Живым? С совещания? – окончательно растерялся Артём.
– Оттуда, куда вас отправят, – ответил раздражённо профессор. – Используйте мозг хоть иногда! Если вас требуют на совещание, а от меня требуют подписать вам операторский допуск, это может означать только одно…
– Что? – брякнул Артём.
– Что вас отправят в Мультиверсум, разумеется! Всё, идите, время дорого. И не забудьте расписаться за м-пульт, это теперь ваш персональный инструмент.
Артём понял, что дальше расспрашивать бесполезно. Персональный так персональный, придётся хранить дома, хотя иногда ему казалось, что веет от этой штуки чем-то зловещим. В коридоре его перехватила выскочившая на минутку из кабинета Ольга, увидела планшет, одобрительно кивнула, торопливо поцеловала и быстро проинструктировала:
– Ни о чём не спрашивай – всё равно ничего толком не скажут, только время затянешь. Я тебе потом расскажу, в необходимых пределах.
«В необходимых пределах, ага», – с досадой подумал Артём. Это было, честно говоря, немного обидно, но в этом вся Ольга.
В кабинете для совещаний был тщательно сохранён дух Империи – тяжёлые багровые шторы, Т-образный дубовый стол монументальной конструкции, бронзовые настольные лампы с зелёными стеклянными абажурами, деревянные панели на стенах. И только зияло неожиданной пустотой место портрета над головой председательствующего. Стенная панель сохранила более светлый оттенок большого квадрата, но Коммуна давно отказалась от идеологической преемственности с исторической родиной.