Хранители. Книга первая: Зона - стр. 5
– Шкаф, заполненный интеллектом, что, само по себе, нереально.
И, подумав, добавил:
– С трудной судьбой и налетом порока. А еще с долей цинизма и обязательным чувством юмора.
Не знаю насчет порока, но в остальном Димка был прав. И с мужем я развелась потому, что тот не соответствовал образу. Хотя Сорин сказал:
– Да ты его просто не любила!
Я украдкой поглядывала на пострадавшего, ощущая, как тепло разливается по телу, и с умилением думала, что судьба может быть не только индейкой, но и прекрасной синей птицей!
Сорин предложил подвезти, но я отказалась: нужно было пробежаться по магазинам. В третьем по счету меня нагнал незнакомец из кафе. Я разглядывала тюбики с помадой, и вдруг через плечо протянулась рука с веточкой мимозы. Я обернулась.
– Алексей! – улыбаясь, представился парень.
Начало было красивым. А потом мы гуляли по городу и болтали. Алексей оказался юристом и совладельцем какой-то конторы. А еще собирался защищать диссертацию. Мы целовались в скверике, он проводил меня домой и попросил разрешение позвонить утром. Я, естественно, разрешила.
Вечером пригубила воду, подаренную Димкой, и, на всякий случай, протерла ею лицо.
…А ночью мне снилось озеро.
Я низко парила над гладью и вглядывалась в глубину. В глаза отсвечивала поблескивающая поверхность, вздрагивающая от ветра, а потом блеск исчез, и вода стала прозрачной. Она состояла из пластов разных оттенков, которые медленно двигались, не перемешиваясь, и казались такими плотными, что я боялась упасть и разбиться.
Вдруг снизу возник зеленый луч и пополз ко мне, пробивая водную толщу. Меня охватил ужас. Но на озеро упала тень от силуэта, стоящего на берегу, и я почему-то успокоилась.
Наутро позвонил Алексей, договорился о встрече, и наши отношения стали быстро набирать обороты. Депрессии словно и не бывало!
Я написала текст, озвучила Димкин фильм, сделала пару программ. И почти каждый вечер встречалась с Лешей. Он оказался отличным парнем, с ним было легко, словно мы знали друг друга вечность. А потом вдруг возникло чувство, что лучше бы он оставался лишь другом. И зоркий Сорин как-то сказал:
– Ты бы призналась Алексею, что не любишь. Он ведь надеется!
– На что?! – изумилась я.
– На все! – разозлился Сорин. – Ты что, думаешь, только бабы на нас виды имеют, а наоборот не бывает?
Я удивилась, обещала с Алексеем поговорить, но все как-то не получалось.
А однажды он пригласил меня в ресторан, где его коллега в интимном кругу собирался отмечать защиту кандидатской. Приглашение совпало с важным событием и в нашей жизни: на международном конкурсе документальная лента Сорина, которую я озвучила, взяла один из призов. И Леша предложил: