Хранители. Книга первая: Зона - стр. 21
Еще пару минут Фомин бился в дверь, как раненый голубь, потом затих.
– Ну, что решила? Остаешься? – обратился ко мне Роднин. – Хотя понимаю: изменить жениху перед самой свадьбой…
– По-моему, произошла ошибка, – сухо сказала я. – Тебе следовало пригласить на шампанское поборницу нравственности, если эта категория вообще употребляет спиртные напитки. С нею бы мог всю ночь вести душеспасительные беседы! Ты ведь на самом деле этого хотел? И у тебя совесть осталась бы чистой: легче всего хранить женскую честь, когда на нее никто не покушается. А при подобном раскладе вряд ли у кого-то из представителей твоего пола возникли бы греховные побуждения!
Олег засмеялся:
– Спасибо, конечно, за совет, но я слишком испорчен для этого, мне от женщины другое нужно.
– Тогда изначально определись в своих целях, а то напоминаешь мужика, который вечером снимает девицу, а утром объясняет, как она плохо поступила. Кстати, если мне захочется покаяться или исповедаться, я обращусь к священнику, а не к тебе.
– Здорово ты меня! – покрутил головой Олег. – Ну, что ж, поделом, нечего лезть в чужую жизнь, да еще настолько бесцеремонно. Прости, не хотел обидеть.
Он докурил сигарету и предложил:
– Давай сделаем так: ты идешь в душ, а я на добычу пищи, потом варим кофе и завтракаем.
И, вздохнув, пробормотал:
– В конце концов, надо довольствоваться малым, если нет возможности получить все. Хотя я лично за то, чтобы ни с кем не делиться!
– Не поняла?
– И не надо. В ванной в стакане новая зубная щетка красного цвета и чистое полотенце на крючке.
– Так ты был уверен, что я останусь?!
– Конечно, – бодро подтвердил Роднин, – я всегда вожу с собой новые зубные щетки, чтобы снимать таких ночных бабочек, как ты. Для женщины зубная щетка – лучшая приманка после шампанского!
Он подмигнул, застегнул джинсовую куртку и сообщил:
– Запру тебя снаружи, а иначе кто-нибудь из братьев-киношников обязательно вломится, и уж тогда точно твоя личная жизнь пойдет под откос!
Олег исчез, а я, зевая, поплелась в ванную. Спустя полчаса мы одновременно появились в комнате. Роднин долго ковырялся в замке, затем, пыхтя и роняя свертки, боком протиснулся к столу и вывалил все принесенное на него.
– Здорово! – восхитился он при виде тюрбана из полотенца на моей голове. – В тебе появился восточный шарм!
– Да, – скромно призналась я, – моя неотразимость в любом виде давно уже подмечена мужчинами. Особенно после душа!
– И у многих ты его принимала? – прищурился Олег.
– Не считала, – отрезала я, – но если для тебя это важно…
И тут на пороге возник Фомин. Окинул нас недобрым взглядом, побагровел, подскочил ко мне и вцепился в рукав: