Хранители хаоса - стр. 18
Человек-гладиатор злобно гаркнул и двинулся на Ибрагила. Волот снова ушел от удара, изящно перекатившись по воздуху спиной, словно по незримой стене. Огромный набалдашник прочертил линию в йоте от лица гладиатора-чужеземца.
– Агх-х-х, – в азарте проревел Мишул. – Я все равно достану тебя, проклятый волот!
Ответом был внезапный и точный удар древком по шее. Человек-гладиатор от неожиданности дернулся, но отступить не успел. Вся мощь закаленного дуба обрушилась на уязвимое место. Могучее тело Мишула содрогнулось, как забиваемая туша быка. Ноги не удержали равновесия. Булава выскользнула из рук. И огромный человек-гладиатор, некогда чемпион, а теперь просто павший боец, с шумом рухнул на землю. Поднялось облако пыли.
Шея Мишула оказалась на удивление крепкой – дубина не перебила хребет. Да и удар не был столь сокрушительным. Целью волота было не убийство, но победа. Победа любым путем.
Ибрагил встал над поверженным врагом, наступив тому на горло. Мишул захрипел, пальцы с яростью впились в голень ненавистного волота. Превозмогая боль, побежденный гладиатор настойчиво пытался подняться. Ибрагил прижал сильнее, проговорив:
– Теперь твоя жизнь зависит от их решения.
Мишул в ответ лишь что-то невнятно прохрипел.
Волот поднял голову, огляделся, и только сейчас ощутил, с каким неистовым восторгом выла толпа. До этого времени он как будто прибывал в ином пространстве. В мире схватки. В мире побед и поражений. Куда входят вдвоем, но выходит только один.
Ибрагил поднял дубину над головой, вопросительно озираясь. Ждал решения толпы. Добить или помиловать. Этот момент он не любил больше всего. И именно из-за этой показушной жестокости. Миловали люди крайне редко, еще реже просили обычную смерть. Им все подавай смерть изуверскую, с кровью и расчленением. Чтобы жертва выла и страдала.
– Смерть, смерть, смерть! – начали доноситься отдельные слова из общей мешанины звуков.
– Смерть!
– Смерть!
– Жизнь! – проскользнуло чье-то скупое благодушие.
– Смерть! – снова потребовала толпа, уже настойчивее.
– Не нужен ты им больше. – Ибрагил опустил взгляд на поверженного противника.
– Смерть, смерть, смерть! – бушевало неистовство зрителей.
– Твоя смерть порадует их, человек.
Мишул злобно хрипел, не в силах произнести и слова. Глаза налились кровью, на лбу вздулись кривые линии вен, крупные, словно черви, выползшие на гладкую мостовую после дождя.
Ибрагил поднял дубину еще выше. Толпа буквально взревела – каждый желал поскорее узреть кровавую расправу над беспомощным бойцом. Посмаковать, как деликатес на богатом пиршестве.