Хранитель света. Код Фауста. Мифомистика 21-го века - стр. 4

Марта поняла, уходя от него, что больше не сможет переступить порога этого дома. Ей нужно было сохранить мужество и выдержку, чтобы жить и держаться дальше. Она хотела, чтобы эта жизнь стала для нее последней, только последней,. Больше в этот мир она возвращаться была не намерена. Но придется ее пройти до конца, не думая о добровольном уходе, чтобы не вернуться, а ему так мало осталось, если еще есть хоть какое-то время вообще.

№№№№№

И снова пасмурное февральское утро, Фауст улыбнулся.

Ему так понравилась эта дата. Он уже не мог видеть портрета, хотя альбом по-прежнему лежал перед ним, раскрытым все на той же странице. И он решил, что именно в этот день еще раз должен послушать текст своей комедии и Шопена, но Шопена позднее, и поправить то, что еще можно было поправить. Лучшего числа для его героя и его романа не придумаешь. 13 февраля…

Они работали долго и вдохновенно, когда силы совсем оставили его, Фауст только махнул рукой, и прошептал, когда ее ладонь коснулась бессильной руки.

– Хорошо, доделаем, когда я вернусь.

Маргарита вздрогнула, и радовалась, что он не может видеть слез, текущих по щекам. Теперь она могла плакать столько, сколько вдумается. Но он с каждым разом все больше заставлял ее поверить в то, что обязательно вернется. Хотя это всегда значило и другое – комедия никогда не будет опубликован. И чем меньше он верил в это сам, тем возрастала уверенность в душе Маргариты.

Марго не знала, что она сделает, она не представляла, как в этом мире может появиться в печати новая Божественная комедия, ведь они не верят ни в ад, ни в рай. У них такая дикая цензура, какой не было в средние века. И если ее не сожгут на костре, как ту ведьму, так смерть ее будет только страшнее и беспощаднее.

Если они видят страшные намеки на свою сущность даже в самых невинных вещах, где и извращенный ум не способен чего-то усмотреть, то, как они могут пропустить роман об Аде и Рае? Этого не может быть, но ведь она дала клятву, обрекая себя на страшные муки, унижение, истязание. Зевс смогу придумать, как освободить Прометея, не нарушая клятвы, но сможет ли она? И что для этого надо сделать?

Но в минуты отчаянья, обращаясь к Мефистофелю с мольбой, она верила, что он способен им в том помочь ради торжества справедливости. Ведь не могут они столько лет упорно работать, не отступаться, чтобы потом все это выбросить на помойку.

Она знала, что если что-то делается, да еще такие усилия прикладываются, то оно должно увидеть свет, даже если ей самой на старой печатной машинке придется перепечатывать в сотый раз и раздавать экземпляры рукописи тем, у кого они могут сохраниться. Она и на это была готова, чтобы только не пропало даром их детище, чтобы потом она смогла сказать своему Фаусту, что исполнила то, что обещала. Да и Архангел Михаил узнает о том, что она сделала все, что смогла, чтобы и они остались в душах и сердцах безбожников, ратуя за ад, она невольно сохраняла и рай, не могло быть иначе, одно без другого не остается.