Хранитель солнца - стр. 4
Таким образом, если эта датировка верна, это – самая древняя из когда-либо найденных монет.
«Третье тысячелетие… – уважительно подумала Надежда. – Или даже четвертое… выходит, этой монете примерно пять тысяч лет, а то и больше… а выглядит как новая».
В центре монеты была очень красиво изображена львиная голова с грозно оскаленной пастью, от которой, как от солнца, исходили во все стороны лучи. По самому краю монеты была выгравирована какая-то надпись – там змеились странные буквы непривычной формы, не похожие ни на один язык, надписи на котором Надежда когда-нибудь видела – не то что на кириллицу или латиницу, но на греческие буквы, на арабскую вязь или даже на ассирийскую клинопись.
«Ну да, – подумала снова Надежда, – здесь же написано, что это – неизвестный науке язык, не поддающийся расшифровке…»
Но этим особенности монеты не исчерпывались.
В верхней ее части, над львиной головой, был выгравирован узор.
Золотая спираль шла от края этого узора к его центру, становясь все тоньше и как бы уходя в глубину.
И вдруг Надежду посетило какое-то странное чувство.
Ей показалось, что золотая спираль затягивает ее внутрь, в свой центр, и там, в самом сердце золотой спирали, Надежду ждет что-то очень важное… что-то, к чему она безуспешно стремилась всю жизнь…
Она ощутила то пугающее и одновременно манящее чувство, которое иногда возникает на краю пропасти – когда страшно до тошноты и в то же время хочется шагнуть вперед, в неизведанное, пусть даже это будет последний шаг в жизни…
В следующее мгновение Надежде показалось, что она скользит в глубину этой загадочной спирали, все глубже и глубже, и не может остановиться… еще немного, и она окажется в другом, непостижимом мире, в другой жизни…
Тут какой-то посторонний звук отвлек ее внимание, Надежда вздрогнула – и словно очнулась.
Она осознала, что стоит в музейном зале, перед витриной, в которой лежит на черном бархате удивительная древняя монета…
Надежда испытала странное чувство – она подумала, что какой-то случайный звук спас ее, иначе она без возврата покинула бы привычный мир и провалилась в неведомое.
И в то же время ее охватило сожаление – как будто она утратила какую-то удивительную возможность. Возможность, которая больше никогда не повторится.
Надежда снова опасливо взглянула на древнюю монету – но удивительное состояние к ней больше не вернулось. Хотя от монеты по-прежнему исходило какое-то странное тепло.
В это время открылась дверь, на которой была табличка, что ведет она в служебное помещение и что посторонним, естественно, вход туда запрещен. Из двери вышла группа людей. Впереди выступал вальяжный мужчина средних лет. Он был всем хорош: чисто выбрит, подстрижен явно в высококлассном салоне, костюм на нем был дорогой и отлично сидел. Еще был галстук из натурального шелка ручной работы и шикарные итальянские ботинки.