Хозяйка вредной горы. Горный блокбастер - стр. 37
Едва толпа медиков покинула палату, как кровать Эльриха подъехала ко мне. Айн сгреб меня в охапку и затащил к себе. А потом… поцеловал. Просто завалил на постель и, прежде чем я вообще сообразила – что происходит, впился губами в мой рот. А я… я растеклась розовой лужицей. Глупой, счастливой розовой лужицей.
Как-то проблемы, неприятности, заботы на Каре куда-то улетучились. Мягкие, нежные, напористые губы варвара – вот что стало центром моей вселенной. Его язык, что раздвинул мои губы, вторгся и ласкал… Знойный воздух из его рта, который растекался по телу, и в венах забурлили пузырьки удовольствия. Наверное, столько эндорфинов, дофаминов, серотонина и чего-то там еще я не получала за всю жизнь! Да еще и одновременно! Я! Которая ощущала себя бесконечно счастливой и упоительно-довольной при встрече с Камилем… Я! Которая испытывала какой-то задиристый, искристый детский восторг, когда удавалось решить все проблемы на Каре! Когда ненадолго, на какие-то часы наступал момент «все хорошо».
Но это было нечто иное…
Наверное, все дело в этом обрыве… В моменте, когда думала, что могу потерять айна. И сейчас внутри меня все взрывалось, закипало и фонтанировало радостью. Одновременно чистой, ребяческой от мысли, что он вернулся! Он мой, и он со мной! И совершенно взрослой, что немного тяжелит грудь, заставляет быстро хватать воздух, но настолько пряно-сладкой, что никакие чизкейки рядом не лежали.
Эльрих не останавливался… Откуда только силы взялись? Но он не врал, на счет лежаче-стоячего в момент нашей отправки в больницу. Все оказалось правдой, даже не бравадой. Мне хотелось пошутить на эту тему, но желание быстро отошло на второй план. Я прижалась к Эльриху и подумала: «Боже! Какое счастье, что он жив! Что он цел! Что мы его мне вернули!».
И это ощущение безграничного облегчения, неги, жаркой волны блаженства в руках айна затмило все. На какие-то мгновения мы стали целым. Чем-то одним, большим, чем каждый из нас. На какие-то секунды я была только женщиной. Ни хозяйкой вредной горы, ни вредной стервой, ни феминисткой всеЯ семимирья.
И мне это нравилось, как ни странно…
Вот так разлагающе, но и приятно действовал на меня Эльрих.
Я прикрыла глаза, ощущала, как его руки ласкают, как его сбивчивое дыхание пробегается по коже, вызывая целые сонмы мурашек. Как его губы продолжают терзать мои. Словно айн годы не целовал женщин. Словно он реально вернулся из военного похода, изголодавшись по женской ласке. Кажется, он мог меня просто съесть. Буквально – проглотить, не жуя.
Вернулись те самые моменты, которые влюбленные вспоминают, как некие реперные точки, ступени на пути к их близости и слиянию.