Хозяйка волшебной лозы - стр. 37

– Наплевать! – иногда и король мог выразиться грубо. – Если эта конфетка готова стать жрицей, постоянно жить на винограднике и опекать лозу – я прощу ей даже убийство!

Герцог благоразумно промолчал. Кризис с виноградником случился еще до его рождения, но отголоски в королевской семье сохранились до этого дня.

Король же не медлил – вызвал секретаря и приказал составить список молодых дворян, умеющих управлять поместьем, любящих землю и симпатичных.

– Сколько там твоей синьорине? Совсем старая дева или есть за что зацепиться глазу?

– Не юна, – нехотя ответил Алистер, – но вполне приятна на вид.

– Значит, выбираем молодняк посимпатичнее! – окончательно решил король и отослал секретаря.

– Как будет угодно вашему величеству, – сухо поклонился герцог.

– Знаешь, – Рикардо потянуло вдруг на откровения, – я тут подумал, что сам бы вряд ли согласился на такие жёсткие условия. – Тут король подмигнул герцогу и почти шепотом сказал: – Я люблю женщин и вряд ли сумел бы хранить верность лишь одной всю свою жизнь. Но всё же, нет-нет, да тайком задумываюсь о том, какое это счастье – истинная любовь, благословенная богами. И немного завидую хранителям лозы, у которых она есть.

Герцог вновь поклонился, на этот раз с бесконечным уважением.

– Эй, ты смеешься, наглый мальчишка? – фыркнул король.

– Нет, ваше величество! Просто восхищаюсь вашей мудростью и прозорливостью. Не каждый смертный признает, что ему не хватает чистоты, чтобы принять божественный дар.

Король хмыкнул и уставился на племянника особенно пристально. Ди Новайо спокойно выдержал его взгляд.

– Что ж, решение принято, Алистер. Будем искать пару для будущей жрицы. Пусть твои люди проверят всех кандидатов, а для тебя у меня будет особое задание. Идём, позавтракаем, расскажу.

Его величество приобнял непризнанного племянника за плечи, и мужчины покинули кабинет.

Между тем в шато время шло своим чередом. Виноград зрел, наливался теплом и солнечным светом. Подходило время сбора. Из погребов выкатывали бочки – мыли, пропаривали с помощью раскаленных камней, прокладывали душистыми травами.

Синьор Портэлл лично проверял каждую бочку и объяснял мне, из какого дерева они делаются, какими травами прокладываются, и какой виноград для какого вина используется. Ранние сорта – нежные, налитые золотом солнца шли на белое вино. Более поздние – темные, с плотной кожицей – на розовое и красное. Из мелких ягод получали более терпкие вина, из крупных – сладкие.

Чтобы не запутаться, я завела специальный блокнот, в который записывала все услышанное. Но дядюшка Одэлис смеялся над моими закорючками и заставлял лично отмывать бочки, чтобы навсегда запомнить, что, куда и как.