Хозяйка волшебной лозы - стр. 3
У двери тихонько поскреблись:
– Кати? Дурной сон?
Я встала, закуталась в шаль и открыла простую деревянную дверь:
– Все хорошо, дядюшка Одэлис. Я вас разбудила?
Высокий сухопарый старик покачал головой:
– Старики спят мало, Кати. Ночь только началась, хочешь, проверим печи?
– С радостью! – закивала и вышла в коридор.
Дрожь утихла, но где-то в глубине тела я все еще мерзла. Когда течение утянуло меня под лед, решила, что уже все…
Но во мне вдруг пробудилась какая-то яростная сила. Нет, я не хотела мстить Наташке или Игнату. Они сами выбрали свой путь. Но я! Я желала жить! И я боролась, трепыхалась, рвалась к свету! А когда вырвалась – не могла поверить.
Как вместо серого канала очутилась в ледяном ручье, бегущем по дну оврага, я не знала. Руки, ноги, лицо – все замерзло так, что почти не чувствовала собственного тела. Лежала и смотрела в странное лиловое небо. Потом эта странность достучалась до сознания. Я перевернулась, встала на четвереньки и поползла. Туда, где светило солнце! Туда, где земля была теплее воды. Туда, где меня отыскал Одэлис Портэлл – старый хранитель королевского виноградника.
Он вышел за пределы шато, чтобы взглянуть, не угрожает ли его любимым лозам разлившийся в овраге ручей, а вернулся “с добычей”.
То есть со мной на руках.
Почти две недели я пролежала в постели, борясь с температурой, кашлем, насморком и слабостью. А больше всего переживая предательство самых близких людей. А потом дядюшка Одэлис, как он попросил себя называть, принес мне букетик первоцветов и сказал, что на виноградник пришла весна.
– Виноградник? – моя рука повисла в воздухе.
– Ну да. Я же королевский поставщик вина, – старик по-доброму усмехнулся в седые усы. – Сейчас у нас самая работа пойдет. Хохлы с лоз и роз снять, кусты окопать, подрезать… Я уже работникам приказал, завтра тебя на веранду вынесут, чтобы не скучала.
– Да что вы! Я и сама встану!
– Ну, сама так сама, – одобрительно покивал старик. Потом добавил: – Одежду твою странную я в сундук убрал. Не носят у нас такое. Эта комната моей жены была, погляди, что есть. Может, найдешь под себя. А потом, как дороги обсохнут, портного пригласим.
Я молча кивала. Снова вспоминая все, что узнала об этом месте в первые дни своего пребывания здесь.
Неясно как, но я угодила в другой мир. Звался он Гиллемейн. Так напугавшее меня лиловое небо бывало таким лишь на рассвете, перед дождем.
А так было привычно голубым с бледно-жёлтым солнцем, очень похожим на наше.
Впервые я вышла из комнаты в тот же день. Пока искала одежду в сундуках, поняла, что живут в этом доме хорошо. Красивые и явно дорогие ткани, вышивка, кружева – все это сочеталось с необычным для меня кроем и непонятными застежками. Разобраться помогли модные картинки, наклеенные изнутри на крышку. Одежда была необычной, напоминала старинные силуэты, взятые из разных эпох и народов. Как будто намешали разные стили. Где-то испанский, где-то французский…