Хозяйка северных морей - стр. 18
– А тебе Осип Тимофеевич, быть у меня помощником, на время перехода, а там видно будет, – распорядился новый капитан.
Прибывший юноша был ростом чуток ниже Хромова, уступал в ширине плеч, но весёлые черти так явственно плясали в его тёмных глазах, что возразить бывший квартирмейстер не решился.
Испугался?! Нет. Просто привык подчиняться, да и наглая уверенность юнца подкупала.
Вероятно, у Мосолова были другие планы, относительно Осипа, но встретив взгляд капитана, присланного самим Хозяином, спорить он не стал.
Не прошло и четверти часа, как Мосолов укатил с пристани.
Управление «Алмазом», перешло в руки Александра Вельбоу – француза, с нерусской мордой, свободно говорящего по-нашему и крывшего российским матом вперемежку с голландским «портовым жаргоном» так, что уши в трубочку заворачивались, но всё по делу и без обид.
Капитана невзлюбили сразу. И было за что – ну кому спрашивается охота пупок рвать, когда можно просто полежать в тенёчке или сходить в город поглазеть на «немцев» или завалиться в кабак – денежки Строганов платил, хоть и не особо и много.
Шипели в бороду, что та гадюка, которой прищемили хвост, матерились тишком, но выполняли все распоряжения. Особо языкастых выпороли прямо на палубе, заковали в железо и спустили в трюм, качать воду, гонять крыс и конопатить щели.
Помпы извлекли на свет божий и началась каторга. Откачиваемая вода, воняла так мерзко, что серые хвостатые твари с рядом стоящей «иностранной» посудины с воем, зажимая носы, разбегались по щелям. А голландский капитан, возмутившийся несусветной вонью, был послан, кстати, на чистейшем нижнесаксонском матерном сленге, так далеко и в точно указанное место, что ,вытаращив глаза, сел толстой задницей на палубу своего флета и долго хлопал губами, что та рыба окунь.
Застучали топоры и колотушки, команда судового плотника, была поднята на ноги и начала приводить в порядок такелаж.
О «французе» заговорили в этот же вечер в портовых кабаках и борделях. Как оказалось, он был действительно личностью занимательной и невольно внушал уважение, ну если не он сам, то его родителя знали превосходно.
А тем временем кошмар, этакий мини-филиал ада, на «Алмазе» продолжился, да собственно и не прерывался вовсе.
Команда, возглавляемая боцманом кряхтя и охая взбиралась на мачты и подобно тараканам расползалась по реям и стеньгам, приводя в порядок такелаж, гики, тали, блоки, полиспасты и прочую судовую амуницию. От умения и сноровки именно этих людей зависела жизнь всего экипажа.
Когда ветер рвёт паруса, а дождь хлещет, заливая глаза, реи напоминают каток, а корабль так и норовит подставить борт под волну, именно эти люди заставляют неповоротливую шняву порхать как легкокрылая бабочка по гребням морских валов. Они же первыми и погибают в пучине океана при падении с высоты, когда ноги скользят, а пальцы уже не гнутся от холода и нечеловеческого напряжения.