Хозяйка расцветающего поместья - стр. 39

Я обернулась к Виктору.

– Ты знаешь правду, остальное неважно.

Муж сжал мою ладонь.

– Знаю. Но кумушек это не остановит. Молодая и красивая женщина – идеальный объект для сплетен.

Стрельцов вздохнул.

– Дамы любят его… И история о несчастном влюбленном и коварной соблазнительнице, которая дала ему надежду… Простите, Анастасия Павловна.

– Я не давала ему никаких надежд! – взвилась я. – Это ему явно приспичило нарисовать звездочку на фюзеляже!

– Прошу прощения?

– Я не давала ему никаких надежд, – повторила я. – История о якобы назначенном свидании – очевидная ложь, он прекрасно знал, что я в городе. И вы знаете, что это ложь.

– Но доказать это мы не можем.

– Можем, и легко.

– Настя, помолчи, – резко оборвал меня муж. – С этим надо решить раз и навсегда, и не болтовней.

«Только посмей!» – хотелось крикнуть мне, но очевидно было, что не подействует. Хуже того, Виктор может решить, что я пытаюсь выставить его трусом перед исправником, и начнет доказывать, что это не так.

Пропади оно пропадом, это хрупкое мужское самолюбие!

– Виктор Александрович, напоминаю, что я представитель власти, и я не могу одобрить дуэль, какой бы обоснованной ни была причина. Больше того, я должен всячески воспрепятствовать такой возможности.

– Кто-то говорит о дуэли? – с деланым удивлением сказал муж.

– Я говорю. И вы ушли от ответа на мою просьбу не вызывать Зайкова. Поэтому я вынужден превратить просьбу в требование. Дайте мне слово, что не пошлете ему вызов. Иначе мне придется потребовать домашнего ареста и для вас.

– Вы не посмеете!

– Посмею. Как ни унизителен домашний арест, это все же лучше, чем петля, которая полагается за поединок по закону.

Нет, ну что у мужчин за манера по любому поводу проделывать друг в друге дырки?

– А разве покушение на убийство не является поводом для ареста? – спросила я.

– Ареста и казни, что я безуспешно пытаюсь втолковать вашему супругу. Может, хоть вы сможете уговорить его быть благоразумным.

– Строгость законов в Рутении компенсируется необязательностью их исполнения, – фыркнул Виктор.

– Не когда я исправник.

– Но не судья, – не унимался муж.

– Я говорю не о возможной дуэли, – вмешалась я. – Я говорю о попытке убийства князя Северского.

– Убийства? – подобрался Стрельцов, и одновременно муж воскликнул:

– Настя!

– Эта попытка еще и доказательство, что Зайков прекрасно знал о моем пребывании в городе, – продолжала я. – И что ни на какое свидание я его не звала. Есть свидетели…

– Замолчи немедленно!

– И не подумаю! – возмутилась я. – Я не собираюсь становиться молодой богатой вдовой только потому, что у моего мужа гордыня в заднице играет!