Хозяйка погоста - стр. 36
Выйдя из подъезда, Лера долго и жадно вдыхала мартовский воздух. Первые нотки весны уже звучали вокруг. Внутри крепла уверенность – надо постараться помочь.
Дома она пересказала маме то, что увидела в квартире умирающей девочки. Римма в задумчивости села на табурет и через несколько минут произнесла:
– Если не хочется этого делать, ты не обязана. К тому же, если не уверена, что это безопасно. Я очень волнуюсь и совсем не хочу, чтобы ты втягивалась в какую-то авантюру.
– Мам, если ничего не сделать, эта девочка скоро умрёт, – коротко ответила Лера.
– Тогда пообещай мне, что не будешь одна. Позвони Зое, – согласилась Римма.
Лера кивнула и пошла в комнату. Легла на кровать, перебирая в голове события сегодняшнего дня. Решившись, пошла к телефону и набрала Зоин номер. Та подняла трубку не сразу. По голосу было слышно, что она не настроена разговаривать.
– Зоя, скажи мне, в чём дело? Я себя чувствую виноватой. Понимаю, тебе плохо и тяжело, но, пожалуйста, поговори со мной.
– Хорошо, – нехотя ответила Зоя, – я завтра приеду.
Лера постояла немного, держа трубку в руке, потом медленно вернула её на место. Все мысли куда-то вдруг исчезли, осталась только странная и непривычная тяжесть в голове. Вернувшись в свою комнату, Лера села на кровать и стала смотреть в окно. Ветки старого клёна тихонько скреблись в стекло, качаясь от ветра. Совсем как в день похорон Макса. Только тогда они стучались неистово. Лера перевела взгляд на полку с кассетами. Точно! В день, когда первый раз приходила тётя Наташа, кассета светилась слабым фиолетовым цветом. Что это значит? Не может быть, чтобы Макс просто так был здесь. Он определённо хотел что-то сказать. Но как узнать что? Лера встала с кровати и взяла в руки пластиковую коробочку с песнями Цоя. Вложила кассету в магнитофон и включила. Он послушно заиграл:
– Уу, восьмиклассница-а-а-а…
Девушка снова легла на кровать и уставилась в потолок, теребя коробочку. Повинуясь порыву, поднесла её к лицу и вдохнула запах. Мир померк… Возникло ощущение невесомости, потом – падения… Вокруг мерцали какие-то образы, силуэты и пятна света. Наконец, эта пытка закончилась. Невыносимо яркий свет окружил девушку. Пахнуло летней жарой. Пытаясь раскрыть слезящиеся глаза, Лера различила голос совсем рядом. Это был голос её брата!
– Что вам надо? – как всегда в своей манере, немного с вызовом спрашивал он.
– Уезжай отсюда. Далеко, как можно дальше, и никогда больше не возвращайся! – прохрипел голос в ответ.
Лера смогла различить силуэт сгорбленной старухи в аляповатом цветастом платке. Пересиливая режущую боль в глазах, девушка раскрыла их как можно шире: старуха стояла совсем близко от Макса. Выглядела она очень неприятно: крючковатый нос и неестественные чёрные брови, из-под которых выглядывали чёрные уголья глаз. Рядом со старухой стояла черноглазая и черноволосая девушка с грубыми, будто мужиковатыми чертами лица. Целый ворох цветастых юбок колыхался, когда она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Неестественно большая для её тонкого стана грудь, норовила выпрыгнуть из ярко-алой блузы. Третья фигура никак не хотела проявляться, и Лера уже собиралась бросить попытки разглядеть, как внезапная догадка заставила её сердце учащённо забиться: это же Эд! В кожаной куртке, той самой, в которой он бы в день их знакомства. Чёрные как смоль волосы привычно зачёсаны назад. Лера часто шутила, что в нём есть цыганские корни. Эд отмахивался, а сейчас она явно поняла – это правда! Широкие плечи юноши подёргивались, а вена на шее вздулась – как всегда, когда он сильно злился. Острый длинноватый нос сузился и походил на клюв.