Хозяйка лавки «ваш лучший раб» - стр. 22

– Вы как будто не помните про то, что я вам уже рассказал, – низким голосом заявляет Свен.

– Как будто не помню, – развожу в стороны руками. – Вот тут ты прав. Придется начинать сначала.

Для верности я взмахиваю плеткой, хотя, конечно же, не собираюсь ее использовать. Оборотень очень внимательно следит за тем, как движется оружие в моей руке и как будто отмечает ту неловкость, которая появилась в моих жестах – от этого мне, право, становится не по себе.

Вот интересно, как Берти рассчитывал на то, что у меня получится подзарядка? Может быть, именно поэтому он и не сразу предложил мне пройти в спальню. Но красный камень бесследно исчез, на рынок мне нельзя, меня уже немножечко потряхивает от недостатка магии и это не говоря про деактивированные руны. Короче, мне нужно то, что может дать этот пленник. И это тупик! Это реально неразрешимое противоречие!

– Я был главой заговора, – в это время сообщает мне Свен, останавливая поток моих мыслей.

Оу, черт, разговорить его получилось проще, чем я ожидала. Сосредотачиваюсь на красивом лице раба и следом у меня в голове рождается еще несколько опасений. Глава заговора. Ну то есть, он непростой оборотень и он как минимум не глуп. Чтобы объединить вокруг себя людей или не людей, требуется немало запала и какая-никакая харизма.

– И чего ты хотел?

Глаза Свена блестят.

– Кровная месть, – выдает он на одном дыхании. – Тирану и узурпатору, который задумал жениться вторым браком на моей сестре.

Прикусываю ноготь. Ясно. У меня в плену Робин Гуд. Какой кошмар! Лучше бы мне простой безвольный отравитель достался. Испуганная и безразличная пешка в чужих руках. А этот вот. Что мне с ним делать? Я понимаю, почему Лирия. Она же ломает рабов и уничтожила бы чужого политического противника морально и возможно физически. А я? Я-то тут причем?!

– Мне очень жаль, – многозначительно выдаю.

Свен несколько мгновений смотрит вопросительно. Потом чуть-чуть приоткрывает рот. Я понять не могу, это сейчас выражение брезгливости?

– Ну если б ты не проиграл, – развожу руками в стороны, – то, наверное, сдал бы мне своего врага. Так?

Тот скалится.

– Смеешься, женщина? – шипит он.

Что-то в самой глубине моей души, наверное телесная память Лирии, говорит мне о том, что надо бы осадить мужика. Он же меня сейчас переборет морально, но я ведь столько времени воспитывала в себе осознанность и принятие! Я не могу взять и одним махом переступить через это!

– Нисколько, – сообщаю ему я. – В политике часто так бывает.

– Я не такой, – Свен включается в диалог и меня почему-то это радует. – Я перегрыз бы ему глотку!