Хозяйка княжеского дома - стр. 23

Возьму пюре из плодов пациссины. Во многом это выбор пальцем в небо. Мне понравилось, что не требуется особых условий хранения, хоть на подоконнике держи, главное после открытия банки съесть в течение трёх суток, потом пюре испортится и покраснеет. Не успеет – в банке меньше литра, это Даниэлю до вечера, если я не придумаю что-нибудь ещё. А если придумаю, то завтра расправимся. То, что негодность можно будет определить по цвету существенный плюс, перекрывающий многие недостатки.

Подумаешь, у съевшего язык приобретёт насыщенный фиолетовый оттенок. Не навечно же.

Я перечитываю описание, но теперь обращаю внимание не на условия хранения, а на свойства – обещаны сытость, богатое содержание полезных веществ и нежный сладковатый вкус.

Сохранив пюре в лист отложенных покупок, я закрываю глаза – пришло время немного разбогатеть.

Хоть я и сравнила душу с губкой, всё равно сами по себе деньги на счёт не впитаются, требуется усилие – бросить губку в воду.

Я прислушиваюсь к ощущениям. Вокруг меня не просто воздух. Вокруг меня воздух, пропитанный магией. Я её не чувствую, но достаточно знать, что она есть. Я глубоко вдыхаю, представляя, как наполняюсь живительной силой. Задержав дыхание, представляю, как энергия уходит из лёгких в моё тело, течёт по венам вместе с кровью.

Грудь сдавливает, и я выдыхаю, стараясь представить, что воздух выходит опустошённый, бедный не только на кислород, но и на магию.

Два обычных вдоха и третий глубокий, снова с фантазией. Я повторяю упражнение десять раз и сверяюсь с планшетом. На мой счёт капнуло аж три карата. Кто молодец? Кто догадливая умничка?

Но я не обольщаюсь. Губка впитывает быстро, пока сухая. Но как только губка пропитается водой, процесс остановится. С душой, уверена, будет также. Надышать себе богатство не получится. Получить каждый следующий карат будет чуть труднее, чем предыдущий, так что тратить надо с умом.

“Купить”.

Происходит списание, вместо трёх карат на счёте остаётся один.

Передо мной закручивается звёздный смерч, словно кто-то бросил в миксер полотно звёздного неба.

Кромешный мрак, и в нём звёзды сходят с ума, закручиваются, отчего начинает казаться, что возникший сгусток мрака вытягивается в миниатюрный смерч. Воронка, закружившись с неимоверной быстротой, от которой у меня тошнота к горлу подступила, выплёвывает мне на колени банку. Я едва успеваю схватить – если бы банка разбилась, про пюре пришлось бы забыть. Я бы не стала кормить мужа тем, что побывало не просто на полу, а на грязном полу, где мыши бегали и неизвестно какую заразу оставляли.