Хозяйка Изумрудного города - стр. 34
В роскошно обставленном кабинете покойного отца она застала неожиданную сцену – Надежда поспешно выкладывала из сейфа пачки денег и бархатные футляры с драгоценностями. Сейф располагался за большим портретом Владимира Ипатьевича, украшавшим одну из стен. Евгения и не подозревала, что сестра знает шифр.
– Что ты делаешь? – произнесла Евгения, чувствуя, что всяческая жалость к сестре и ее порыв оказать ей помощь без следа испаряются. – Немедленно положи на место, Надежда, это тебе не принадлежит!
Оглянувшись на сестру, Надежда продолжила опустошать сейф.
– Ты думаешь, у меня нет права на часть семейных сокровищ, – зло произнесла она. – Ошибаешься, Женечка, тебе придется со мной поделиться. Я собралась в Лондон, а там деньги пригодятся. Ты ведь не против, если я навсегда позаимствую кое-что?
Она открыла один из футляров и бросила оценивающий взгляд на редкостной чистоты и красоты ожерелье из матовых овальных жемчужин.
– Кажется, это принадлежало твоей бабке, баронессе Корф. Какая прелесть, не так ли, Женечка?
– Положи немедленно на место! – взвизгнула Евгения и бросилась к сестре.
Она относилась к такому типу людей, которые, обычно уравновешенные и даже невозмутимые, на самом деле копят в себе обиды и претензии и в один прекрасный момент взрываются, фонтанируя страшным гневом.
– Это тебе не принадлежит, я не позволю! – кричала она и, ухватившись за ожерелье, что есть силы дернула его на себя. Тонкая нить порвалась, жемчужины, как горошины, с дробным стуком посыпались на письменный стол и паркет.
Надежда рассмеялась и открыла другой футляр, в углублении которого сияла сапфировая брошь.
– Без добычи я отсюда не уйду, – сказала она. – Ты думаешь, что сумеешь меня остановить? Нет, Женечка, пробил мой час. Мне надоело быть младшей сестрой. При тусклом свете ночника, в окружении старинной обстановки, они уставились друг на друга, полыхая злобой и ненавистью. Евгения сжимала в руке пустой футляр, тонкая лапка Надежды инстинктивно тянулась к литому бронзовому подсвечнику, стоявшему на подоконнике.
Внезапно внизу, в холле или гостиной, раздался пронзительно-тонкий женский крик.
– Что это? – напряглась Надежда.
Евгения посмотрела на часы, половина второго. Сергей, перед тем как отправиться на очередное собрание, предупредил ее, что в Петрограде полно бандитов и люмпенов, которые, пользуясь политическими неурядицами, вторгаются в богатые особняки и грабят тех, кто там проживает.
В доме они были вчетвером – две сестры, Павлуша и верная Ляша. Сын Евгении давно спал в детской, значит, кричать могла только Ляша.