Хозяйка дома в лесу безвременья - стр. 6
– Какой домик, какой мальчишка, ты себя слышишь? – муж не унимался. – Нашла себе кого-то? Так и скажи! А то придумала: поход! Сиди дома и пеки пироги! Нечего замужней бабе шастать, где попало!
Муж ушел, хлопнув дверью.
– Да, мам, ты того, этого, как-то пятую точку свою прижми, – начала Светка, – мне свекрови с её болезнями хватает, теперь этот твой закидон…
– Знаешь, доча, езжай-ка ты домой, к своей любимой, вечно болящей свекрови, к своему развеселому мужу, которому его маменька не нужна, скинул все заботы на тебя-дурочку. Езжай. Они без тебя не смогут, а я вот без твоих нотаций как-нибудь, да проживу.
Светка молча положила телефон в сумку, перекинула ремень через плечо и, обогнув мать со всхлипывающей Ирой на шее, вышла в прихожую. Скоро раздался звук захлопываемой двери.
– Ириш, ну чего ты рассопливилась? А? Девочка ты моя! – Наталья убрала волосы с лица заплаканной дочери. – Давай, ты чайник поставь, я в душ и поболтаем, а? Иришка кивнула, соглашаясь, и поплелась, шмыгая, на кухню.
Две с лишним недели муж не разговаривал с Натальей от слова "совсем". Она старалась: пироги, блины, чистые сорочки, стрелки на брюках…
А на третью субботу был её сорок пятый день рождения. Как бы не круглый, но юбилей. С утра, закрутившись на кухне, Наталья не слышала, как ушёл муж. Не поздоровался, не поздравил, не попрощался. К обеду пришли дочки со своими половинками, да соседка Таня. Давняя подружка Алла не смогла отчего-то прийти, отговорившись глупостью. Милочка принесла каракули цветными карандашами на бумажке в подарок. Дочь Света подарила новые шторы и тюль. Какая-то искра-воспоминание пронзило Наталью: "тюль новый"…
Иришка с другом купили чайный сервиз в подарок, соседка подарила большой отрез дорогой ткани. Муж так и не пришёл, сердце щемило от несправедливой обиды, но Наталья улыбалась гостям. Ближе к вечеру, когда соседка ушла, девчонки перемывали посуду, мужики курили на балконе, Милочка что-то рисовала в зале на полу.
– Ягодка моя, что же ты рисуешь? – Наталья вошла в зал с тарелками в руках, чтобы убрать их в шкаф за стекло.
– Это киса, – Милочка высунула даже язык от усердия.
– А это – такое большое?
– А это – кавова! Баба, ты когда в лес вейнёсся? Санька Зойку не вы-да-ит!
Наталья замерла с тарелками в руках, медленно обернувшись на Милу.
– А есё он казал, что ей телиться скова. Када ты пьидёсь?
Наталья поставила тарелки на стол, медленно опустилась на стул.
– Милочка, – попыталась спросить она спокойным голосом, хотя внутри кружил ураган из мыслей, эмоций, чувств, – а ты про Саньку откуда знаешь?