Хозяйка для оборотня и прочие неприятности - стр. 9
Какая, к черту, Элизабетта?! Она Елизавета!
- Вон! – заорала что есть сил. – Оставьте меня!
Да что с голосом?! Почему она пищит, как молоденькая девица, увидавшая мышь?
Пока Елизавета соображала, мужчины исчезли из комнаты – только дверь хлопнула.
О-о-ох…
Елизавета потерла лицо. И тут же принялась его ощупывать. У нее не такой нос! И нет второго подбородка! А волосы? Они что, отросли?! Один из локонов соскользнул на грудь, привлекая внимание к своей длине, а заодно и к пышности бюста. Какой это размер – четвертый? Или весь пятый?! Не могла ее задорная полторашечка распухнуть до таких размеров!
И тут как молнией пронзило – зеркало! Ей срочно нужно зеркало, иначе свихнется!
Взгляд заполошно скользнул по стене и, наконец, упал на завешенную тряпкой раму. Это могла быть картина, но Елизавета очень хотела надеяться, что нет.
Откинув тяжелое шерстяное покрывало в сторону, она тихонько выругалась. Ноги тоже были не ее – маленькие лодыжки, пухлые коленки. И одежда странная – длинная хлопковая ночнушка с оборками по подолу и обилием кружев.
Безвкусица!
Кое-как Елизавета сползла с кровати.
Тяжко вздохнула, собираясь с силами, и осторожно встала на ноги. Голову тут же повело.
Елизавета ухватилась за один из столбиков, поддерживающих балдахин, и замерла.
Нужно собраться. Ей жизненно необходимо взглянуть в это чертово зеркало, а в обморок можно и потом упасть.
Господи, хоть бы это сон был! Один большой затяжной кошмар, а потом она проснется в своей чудной удобной кроватке с ортопедическим матрасом, застеленным шелковой простынкой. А рядом будут мурчать два верных товарища – Сушка и Лёва.
Ох, у нее же коты дома некормленые!
Эта мысль придала сил. Отлепившись от столбика, Елизавета поковыляла к зеркалу.
Как же неудобно, непривычно и вообще жуть – ощущать на себе лишние килограммы. А ведь она никогда не страдала полнотой!
Нет, это определенно сон. Сейчас посмотрит в зеркало - и все исчезнет, точно!
Добравшись до цели, Елизавета уцепилась за ткань и дернула ее вниз.
- Бля-я-я…
Тихий стон-сип растворился в воздухе, оставляя на языке горечь, а под сердцем пухнувшую, как тесто на дрожжах, истерику.
Это… это не могло быть правдой! Невозможно!
На нее смотрела прыщавенькая, пережравшая фастфуда девица с капризно выпяченными губами и заплывшими глазками!
Где ровный тон кожи?! Где ее точеные скулы и, может, тонковатые, зато аккуратные губы?! Где, черт возьми, острый подбородок?! Теперь он расплылся и обзавелся братом-близнецом!
Девица жалобно всхлипнула и пустила крупную, как орех, слезу. Губки-бантики задрожали.