Хозяин жизни - стр. 73
– Не волнуйся, всё будет нормально! Лети спокойно и возвращайся вместе с Кириллом Сергеевичем. Теперь давай о другом. Сашка, ты знаешь, я не любопытен, но хочу спросить: кто сейчас был в кабинете? Папаня Вовика? Ты только ответь, и я пойду, чтобы не мешать тебе спать.
– Отдаю должное твоей проницательности, – хмыкаю я.
– Это не моя проницательность, это Николай Сергеевич, – Ванька смеётся. – Позвонил, чтобы спросить, как мы справляемся с таким наплывом травмированных. Тебя он беспокоить побоялся, да и в это время ты был в операционной уже с Алёшиным. Одновременно сообщил про вчерашний вечерний звонок Эдуарда Павловича и назначенную тобой на десять утра встречу. Этот визит и такой почёт по случаю пропажи сынка?
– Конечно! – усмехаюсь я и рассказываю ему всю историю, упоминая про опасения папаши из-за мстительности отпрыска.
– Понятно, почему они для поисков не обратились в полицию. Не хотят огласки, и чтобы те сразу зафиксировали нарушение предписанного режима доступности, – выслушав, задумчиво замечает Ванька и садится рядом. – Поэтому Эдуард Павлович даже был вынужден просить тебя. Забавно получается… А насчёт его мести даже странно, ведь парень должен был после общения с тобой что-то понять. Неужели такое скудоумие? Хотя… Слушай, он же может попробовать устроить покушение на ненавистного ему доктора Елизова! Я ведь помню глаза этого Вовика, когда его увозила полиция. Там была такая ненависть, что и мне стало страшно. Пальнут сдуру откуда-нибудь…
– У меня возникла именно такая мысль, – и, вздыхая, замечаю: – Мы, как всегда, думаем одинаково.
– Погоди… Вот ты нашёл им этого лоботряса, и, по твоим ощущениям, отец хоть теперь что-то в происходящем понял? Может быть, в благодарность, он тебе всё-таки что-нибудь пообещал?
– Господи! Братишка мой дорогой, – и ласково обнимаю его за плечо, – ну когда ты избавишься от своей наивности? Ведь уже взрослый человек!
– Ты же знаешь, я всегда хочу думать о людях хорошо, – бормочет Ванька, глядя в окно. – Не могу я относиться к человеку с подозрением.
Почему-то опять вспоминаю троицу мужиков из посёлка, пришедших спросить о его здоровье, и наш разговор. Действительно, таких, как он, обижать, в том числе и обманом – грех!
– Пожалуй, в этом твоё счастье, Ванюха. Я говорю совершенно искренне. А насчёт обещаний… Короче, Эдуард Павлович обещал взять ситуацию под контроль, только ты же, наверно, сам понимаешь, это теперь поздно. Джинн вырвался из бутылки! Об этом я ему и сказал. Правда, думаю, он не поверил.
– Сашка, я очень и очень за тебя беспокоюсь, – чётко разделяя слова, произносит Ванька, тоже положив руку на моё плечо. – Всё становится реально опасным конкретно для тебя, – потом, повернув голову и посмотрев мне в глаза, спрашивает: – Слушай, может, всё-таки пока поторчишь в Булуне?