Хозяин Волчьей пустоши - стр. 5
Не сомневаясь больше ни мгновения, Мирана напустила на мужчин заклинание, которое вызывало нестерпимый зуд. Крыс и мужлан попали под действие чар. Сначала они не поняли, что произошло, и стали отчаянно чесаться. Когда до них дошло, что это её проделки, в их глазах явственно можно было прочитать жажду расправы. Однако у Гамлоу, судя по всему, был защитный артефакт против злонамеренных чар. Понаблюдав за неудачливыми «коллегами», он прищурился и шагнул к ней.
– Магичка, значит? – прошипел аристократ. – Что же ты тогда такая бедная? А другим способом зарабатывать не пробовала?
Он приближался, она отступала.
– К-каким ещё способом? – Мирана отругала себя за то, что её голос дрогнул, и пальнула по нему ещё парочкой атакующих заклинаний. Ноль эффекта.
«Кажется, мне сейчас прилетит…» – запаниковала она.
– Магичек у меня ещё не было, – осклабился Гамлоу и сделал ещё один шаг. – Будешь послушной девочкой – и я подкину тебе пару монет.
«Ещё чего! Ах ты мерзкий урод!»
Не дав ему приблизиться, Мира применила одно из бытовых заклинаний, которые не наносили человеку прямого урона (должно же на этого запасливого аристократишку хоть что-то подействовать!), – и у всех троих «охотников» ослабли застёжки на штанах, после чего те шустро съехали вниз. Не теряя времени, она магией обмотала ткань вокруг щиколоток мужчин, так что несостоявшиеся «герои», грязно ругаясь (ладно мужлан, но она и не догадывалась, что аристократы знают столько бранных слов), попадали на землю, но не оставляли тщетных попыток выпутаться.
Пока «гусенички» ползали и катались по земле, так и не прекращая браниться, Мирана (не без помощи магии) аккуратно освободила волчонка, который, к её радости, не проявил агрессии и лишь облизывал раненую лапку. Кость цела, однако он какое-то время будет прихрамывать, а это значит, что мохнатика не так уж сложно догнать. Поэтому пока не развеялась нестабильная магия, удерживающая врагов, нужно унести его как можно дальше.
Мира взяла малыша на руки и уже сделала несколько шагов в сторону чащи, когда явственно услышала рычание. Недружелюбное такое рычание, и совсем рядом. Она повернула голову, да так и застыла, прижимая к груди серый пушистый комочек. У неё замерло сердце, а по телу, улепётывая от страха, промчалось стадо мурашек. Руки предательски задрожали, коленки тоже, потому что она смотрела в светящиеся изумрудные глаза самой смерти.
Захотелось сглотнуть, но в горле стоял такой ком, от которого не спасёт и стакан воды. Какие она там знает молитвы? На ум пришла хвалебная песнь Велидару и Стригелле, покровителям ремесленников и бытовых магов. Хоть что-то.