Хозяин Стоунгрейв-Холл - стр. 3
В двух милях отсюда среди холмов приютилась деревушка Эшкомб, тихое место среди темневшей пустоши, быстрых рек, неровных рядов коттеджей с красными крышами и дымящимися трубами. Виктория почувствовала волнение, которое охватывало ее всякий раз, когда возвращалась домой, и глубоко вздохнула, предвкушая радостную встречу. Чем больше она смотрела, тем больше ей хотелось дать волю радостным чувствам и побежать. Невозможно скрыть любовь к этой дикой открытой местности. Ее радость была искренней. Подул свежий бриз, Виктория пошла вперед, наслаждаясь каждым мгновением.
Эшкомб стал ее домом, хотя она здесь не была очень долго. Жизнь в школе-интернате Йорка и общественные мероприятия местного значения, которые Виктория посещала вместе с подругой Амелией и миссис Фенвик, ее матерью, не давали скучать, однако Эшкомб и мать оказались дороже всего и манили домой, точно яркий маяк на далеком холме. Здесь Виктория снова вернется к неторопливому ритму сельской жизни.
Ее внимание привлекло неожиданно сверкнувшее алое пятно. Она застыла на месте и уставилась на него. Какая-то женщина скакала на коне вдоль ручейка, бегущего по долине. За ней гнался мужчина на гнедой лошади. Видно, тот изо всех сил пытался нагнать ее. Оба неслись по пустоши с сознанием того, что Бог дал их семье право обладать этими землями. Они скакали по склонам с властным и надменным видом.
Виктории не терпелось увидеть мать, тревожась о ее здоровье. С сумкой в руке она шла по дороге, радостно улыбаясь овцам, щипавшим короткую траву на обочине. Вдоль дороги тянулась узкая канава. Когда Виктория приблизилась к сужавшемуся и резко сворачивавшему в сторону участку, ее мысли прервала всадница в алой экипировке, несшаяся прямо на нее. Но слишком поздно, лошадь оказалась почти рядом, и Виктория, издав крик, бросилась в канаву головой вперед.
Предыдущим днем шел дождь, ил и трава на дне пропитались влагой. «О боже, – с ужасом подумала девушка, затаив дыхание, оцепеневшая и потрясенная. Она знала, что не ушиблась, хотя еще раз ударилась больной рукой, но чувствовала, как злость берет верх над ней. По правде говоря, Виктория пришла в бешенство.
Подняв сумку и выбравшись из канавы, она с открытым ртом уставилась на женщину. Шляпка повисла, волосы спутались, платье перепачкалось. Женщина уже остановила лошадь и надменно взирала на нее, затем заговорила пронзительным высокомерным голосом:
– Почему вы не смотрите, куда идете? – Затем с ноткой озабоченности спросила: – С вами все в порядке?
Виктория Льюис, продукт восемнадцатилетнего продуманного воспитания, пятилетнего обучения в школе-интернате мисс Карвер для юных девушек Йорка, до сих пор выпускавшей очаровательных, обладавших чувством собственного достоинства леди, подняла голову, с открытой враждебностью разглядывая незнакомку. Тон этой женщины, снисходительный, властный и в то же время чуть презрительный, довел ее до ярости.