Хозяин шелковой куклы - стр. 12
– Да, это разумно.
– Твой загранпаспорт?
– В сейфе.
– Звони Владу Пилевскому, пусть привезет его сюда, да скажи – побыстрее.
– А как быть с работой? – спросил Сергей Вешкин.
– Об этом не беспокойся. Это я беру на себя. Теперь твоя работа – быть рядом с Людмилой.
– Понял.
– Ну а пока вас не будет, я разберусь с ситуацией. Надеюсь, у меня хватит знакомых и связей.
После этих слов все дружно обернулись на дверь, ведущую в кухню, откуда со смиренным видом выплыла румяная Серафима Петровна. На ее плече лежала белая скатерть, в руках она держала поднос с пирогами. Было очевидно, что все это время старуха подслушивала под дверью и ждала своего часа. Расстелив скатерть, она поставила на стол пироги и сказала:
– Кушайте на здоровье. Сейчас принесу чай.
В ту же минуту с лестницы послышались быстрые шаги. В гостиной появилась Настя, цапнула с подноса пирог и плюхнулась в кресло. Прожевав кусок пирога, она буквально просканировала Вячеслава Алексеевича большими голубыми глазами:
– Славик, а что это вы тут собрались? У нас что-то случилось?
Вячеслав Алексеевич отвернулся и, глядя в окно, проронил:
– Нет, ничего.
– Не ври. – Настя перевела взгляд на Дайнеку и проговорила, чеканя слова: – Я все про вас знаю.
Глава 3
Немного про Настю
Три минуты назад, когда Настя лежала в постели и листала дамский журнал, у нее зазвонил телефон. Взглянув на экран, она недовольно скривила лицо – с чего это мать решила ей позвонить? – и ответила в своей обычной манере:
– Ну что еще?
– Немедленно спускайся в гостиную! – зловещим шепотом «просвистела» Серафима Петровна.
– Это еще зачем?
– Спускайся, тебе говорю! Иначе все на свете профукаешь! – слово «иначе» Серафима Петровна произносила с ударением на первую букву.
– Где ты сейчас?
– На кухне…
– А подняться на второй этаж не судьба?
– Цыц, тебе говорю! Людмила к нам заявилась.
– Ну и что?
– Вячеслав Алексеевич отправляет ее за границу.
– Зачем?
– Сказал: покупай все что хочешь, дам тебе карточку. – Старуха повысила голос: – И наличных!
– Быть такого не может! – Настя бросила журнал и вскочила с кровати.
– Вниз спускайся, дурында!
Схватив платье, Настя натянула его на себя, метнулась к двери, вскользь посмотрела в зеркало и вдруг задержалась. Врожденная аккуратность и любовь к собственной внешности заставили ее уделить время косметике.
По отцу Настя была немкой, что являлось предметом особенной гордости и повсюду предъявлялось так, словно подтверждало ее исключительность. Однако, прежде чем обрести собственный дом, достаток и богатого мужа, ей и Серафиме Петровне пришлось многое пережить