Хозяин моей жизни - стр. 21
Мне нечем прикрыться. Совсем. Чтобы добраться до ближайшего полотенца, надо встать хотя бы на колени, а встать я как раз не могу!
– Чтоб ты пропал, чтоб вы все провалились! Проклятье…
– Ты можешь попросить своего Хозяина, и я помогу тебе.
Леший берет полотенце и приседает возле меня так, что мне не дотянуться самой. Если только приползу к нему, как гусеница, и буду умолять о помощи, но нет. Не дождется. Никогда и ни за что такого не будет.
Когда он видит мои ничтожные попытки встать, его капризные губы пронзает едва заметная усмешка, в глазах пляшут черти наслаждения моим позором, и я взрываюсь:
– Ты мне никакой не хозяин! Понял?! Урод!
Блин, еще одна ошибка, и кто знает, что его задевает больше.
Что я не признала Лешего своим хозяином или что назвала уродом? Ведь на самом деле ОН и близко не урод.
Вот Алик – да, тот точно уродец, а Леший… он просто страшный. От него все тело будто током пронзает, словно миллионы крошечных иголок щекочут живот, и очень стучит сердце. У меня никогда такого не было. Жуткая реакция, и именно на этого мужика.
– Не подходи, прости-прости, не-ет!
Давать заднюю поздно, а слова не вернуть назад.
В один миг Леший подходит и с легкостью подхватывает меня на руки, отдирает просто от пола вместе с моими горемычными ребрами.
Я уж было думаю, что он отнесет меня на мягкую постель, но нет, куда уж мне до этих людских благ и снисхождения.
Вместо этого бандит опускает меня в ванну, выдавливает в воду какое-то гигантское количество шампуня.
И все бы ничего, Леший не делает мне больно, да вот только я в ужас прихожу, когда вижу, как он достает из шкафа большие ножницы, и дальше начинается какой-то ад.
– Легла! – командует, подходя ко мне ближе.
– Ты что… нет! Не смей, не-ет! А-а-а!
Я слишком поздно понимаю, что он хочет со мной сотворить, а когда до меня доходит, назад пути нет.
Придавив меня коленом прямо в воде, этот варвар умело щелкает ножницами. Я честно думаю, что он хочет мне отрезать голову, но нет.
Мои волосы… Леший обрезает мои длинные темные волосы. Очень коротко, он стрижет меня практически “под мальчика”, и мои густые локоны сваливаются в воду, опускаясь на дно ванны темными волокнами.
Я ничего не могу. Любое движение провоцирует жуткую боль, потому он меня почти не держит.
– Хватит… умоляю! Перестань! Боже!
От безвыходности я ухватываюсь за крепкое запястье Лешего, но он не реагирует и обстригает все мои волосы до последнего локона, лишая меня красоты.
Я ведь не красилась ни разу. Волосы были очень густыми и длинными. Они были мне дороги. Были.
Из груди вырываются всхлипы, и я закрываю лицо ладонями, чувствуя, как, закончив меня стричь, Леший льет мне на голову шампунь.