Хозяин моей жизни - стр. 11
Точно поломанного котенка, Леший поднимает меня за лопатки, а после быстро перематывает мою грудину, туго стягивая ее широким эластичным бинтом.
Если это пытка и он сейчас будет добивать меня, так чего он медлит, зачем все эти бинты? Что ему надо? Или ему просто нравится мучить жертву?
Кстати, как его зовут? Имя-то есть у него нормальное, но я ни разу не слышала, а спрашивать сейчас глупо. Какое это уже имеет значение? Для меня.
Молчу, сжав зубы и сгорая от дьявольского стыда. Меня только один мужчина в жизни голой видел – и тот теперь погиб. Этому же зверю мне нечего сказать. Леший не внушает никакого доверия. Наоборот, я четко понимаю, что стоит ему немного сильнее стянуть бинт – и я уже встану.
Ручищи огромные, с выступающей сеткой вен, длинные пальцы, широкая кость. Леший этими лапами с легкостью может обхватить мою талию, выдавив нутро наружу.
– Не надо… не трогай меня! – шепчу осипшим голосом, это унизительно, ведь я совсем голая.
Замечаю, как Леший мажет цепким взглядом по моей груди, животу, ногам. От взгляда ярких серебристых глаз начинает бить крупная дрожь.
– Что тебе надо… маньяк, пусти!
Боже, это мужик смотрит на меня так, будто хочет подать на ужин и готовит как раз к нему. Паника захлестывает быстро, начинаю глубоко дышать и рыдать, что отдается сильной болью в ребрах.
– На меня глаза!
Вздрагиваю, когда, закончив перематывать мою грудь, он берет меня за подбородок, заставляя посмотреть себе в опасные волчьи глаза, искрящиеся в этой жуткой полутьме.
– Слушай меня внимательно, вещь. За то, что ты натворила, тебе нет прощения, и ты очень скоро сдохнешь. До того момента я твой Хозяин. Мы порешим тебя, как только я с тобой наиграюсь, – рычит мне в лицо, а я сильнее рыдать начинаю. Я не верю в это, этого просто не может быть. Не со мной, только не я, пожалуйста.
–Я не вещь! Со мной нельзя так, я человек, у меня права и имя есть!
– У тебя больше нет ни прав, ни имени.
С ужасом вижу, как Леший поднимается и подходит к креслу. Берет мой паспорт и с легкостью разрезает его ножницами. От документа остаются одни ошметки, которые падают к его ногам.
– У тебя ни хуя теперь нет. Твои дни сочтены, кукла. Ты моя вещь и будешь подчиняться мне во всем, иначе я отдам тебя пацанам раньше положенного срока, и они с радостью закончат начатое. Ты принадлежишь мне, так что, сука, старайся! Я люблю трахаться, много, потому готовь свои дырки и молись, чтобы они мне понравились.
В его голосе ни капли сожаления, лишь расчет, сталь, арктический холод.
От слез все расплывается. Я не верю. Вот почему Леший не дал мне умереть. Он сам хочет меня ломать, а потом все равно отдаст своим друзьям на потеху.