Хозяин Черного Замка и другие истории (сборник) - стр. 74
– Достанется же вам за этот спорт! – воскликнул курьер. – Вы прямо какой-то сумасшедший, вот что я вам скажу.
Я ответил:
– Видите ли, сэр, я держал пари, что прочту целую главу из «Корана» первому человеку, которого встречу на улице.
Я не знаю, мьсье, с чего мне пришла в голову такая мысль. Должно быть, я думал о своём переводе «Корана».
Курьер опять схватился за дверцу кареты, но я его снова отшвырнул назад и посадил на место. Он был измучен борьбой и спросил меня более смиренным тоном:
– А вы долго будете читать свой «Коран»?
– Это зависит от той главы, которую я буду читать. В «Коране» есть и длинная, и короткая главы.
– Прочтите, пожалуйста, что-нибудь покороче и отпустите меня с миром.
– Пожалуй, это будет нечестно с моей стороны, – возразил я. – Поспорив, что я прочту первому встречному главу из «Корана», я не подразумевал что-нибудь уж очень коротенькое. Я имел в виду главу средней величины.
– Караул! Грабят! – завопил снова потерявший терпение курьер, и мне пришлось опять завязать ему рот шарфом.
– Потерпите немножко! – сказал я ему. – Я быстро управлюсь, и, кроме того, я прочту нечто, что должно вас заинтересовать. Признайтесь, что я великодушен и стараюсь всеми способами облегчить вашу участь.
Курьер, снова выпутавшийся из-под шарфа, простонал:
– Ради бога, кончайте ваше чтение поскорее.
– Хотите, я вам прочту главу о Верблюде?
– Да, да, читайте.
– Но может быть, вы предпочтёте главу о Морской Лошади?
– Ну, читайте о Морской Лошади.
Мы опять проехали мимо дома министра. Сигнала на окне всё не было. Я принялся читать главу о Морской Лошади.
Вы, мьсье, наверное, не знаете «Корана», а я его и тогда знал, и теперь знаю наизусть. Слог в «Коране» таков, что может привести в отчаяние человека, который куда-нибудь спешит. Но иначе нельзя. Восточные люди спешить не любят, а ведь «Коран» писался именно для них. Я принялся читать «Коран» медленно, торжественно, как и подобает читать священную книгу. Молодой человек даже притих от нетерпения и стонал. А я знай себе читаю:
«И вот вечером привели к нему лошадей, и каждая из этих лошадей стояла на трёх ногах, упершись концом копыта четвёртой ноги в землю, и когда эти лошади были поставлены перед ним, он сказал: „Возлюбил я земные блага любовью высшей, чем та, которой я стремился к неземному и высшему, и глядел я на этих лошадей и впал в нищету, забыв об Аллахе. Подведите ко мне лошадей поближе“. И подвели к нему лошадей, и стал он отрезать им ноги, и…»
Но когда я дошёл до этого места, молодой англичанин вдруг на меня набросился. Боже мой, какие пять минут я провёл! Этот малютка-англичанин оказался боксёром. Он умел ловко наносить удары. Я пробовал поймать его за руки, а он знай себе хлоп да хлоп, то в глаз мне ударит, то в нос… Я наклонил голову и попробовал защититься. Напрасно: он меня из-под низу стал лупить. Но, как он ни старался, всё было тщетно. Я был для него слишком силён. Бросился я на него, а убежать ему и некуда; шлёпнулся он на подушки, а я его и притиснул – да так, что из него чуть дух не вылетел.