Хождение под мухой - стр. 38
– Привет, Лампа.
– Здравствуй, – ответила я, оглядывая Мамаева.
Впереди меня ждало еще одно потрясение. Петя был трезв, словно младенец.
– Ты пить бросил? – удивилась я.
– Завязал со вчерашнего вечера, – буркнул сосед, входя в лифт, – будет, нагулялся, пора и за ум браться. Вот, на работу ходил назад проситься, автомеханик я хороший, пообещал, больше ни-ни, даже не понюхаю.
– Правильно, – одобрила я, – молодец!
– Да уж, – вздохнул Петя, – до зеленых чертей допился. Думал, врут кореша про глюки, ан нет, правда. Знаешь, почему я решил пить бросить?
– И почему? – заинтересовалась я.
– Вчера вечером иду домой в стадии полтазика…
– Что?
– Ну это я так, образно называю, когда совсем плохо, блевать тянет, то, считай, полный тазик, а если просто покачивает, так половина. Ну да не в этом дело. Прикинь, Лампа, поднимаюсь на этаж, а там!!! Дьявол! Зеленый, пупырчатый, морда чемоданом, на ногах красные ботинки, на руках красные перчатки, тянется ко мне, зубами щелкает…
– А ты что? – поинтересовалась я, сдерживая смех.
– К вам позвонил. Тетка вышла, то ли бабка, то ли девка. Я ей чудище показываю, объясняю: черт пришел. А старуха в ответ:
«Ты бы еще больше водку глушил, тогда еще и чертенят увидишь!»
Петька, разинув рот, смотрел, как жуткое чудище уходит в квартиру, где живут соседи. Старушонка, закрывая дверь, посоветовала:
– Завязывай ханку жрать, не ровен час, в психушку угодишь!
Мамаев мигом протрезвел. И вот ведь странность, к водке его больше не тянет, наверное, капитально перепугался, узрев черта.
– Нет, – бормотал Петя, всовывая ключ в скважину, – хватит, теперь иная жизнь пойдет, трезвая!
– Молодец, – похвалила я его, – не пей больше никогда, а то ведь так и правда с ума сойти легко, раз черти чудиться начали.
– Все, – отрезал Петька, – мне главное было решение принять.
Я вошла в квартиру, погладила тут же прилетевших собак, кошек и, увидев выползающую из кухни Люсю, с чувством сказала:
– Ну, дорогая, может, тебя сдавать напрокат наркоманам? Какой эффект от одного только твоего появления, а?
Вечер пролетел в заботах. Чувствуя некоторую неловкость перед Капой, я предложила:
– Давайте, сделаю ужин.
Капа хмыкнула:
– Обожаю готовить, а тебя при виде плиты колбасит, видно сразу. Хочешь, помой посуду.
Говоря подростковым сленгом, меня ломает, прямо крючит всю, когда требуется мыть жирные тарелки и сковородки, но ведь не говорить же об этом женщине, которая полдня провела у плиты, вдохновенно стряпая фаршированную курицу. Я просто остолбенела, когда увидела это блюдо. Какое же терпение нужно иметь, чтобы сначала стащить с пернатого кожу, потом отделить мясо от костей, смешать со специями, приправами и еще бог знает чем, а потом запихнуть массу опять в кожу, зашить, сформировать «птичку», запечь в духовке… Столько часов потратить, чтобы домашние слопали блюдо за пять минут! Впрочем, еда понравилась всем чрезвычайно.