Хотел ли Гитлер войны. Беседы с Отто Штрассером - стр. 50
Но почему? Он же не сделал сейчас ничего такого, чего он не делал время от времени на протяжении семи лет пребывания у власти – за исключением разве что договора с большевиками. Он сейчас и не сказал ничего нового – все это он много раз уже говорил и в эти семь лет, и даже раньше. Да и возбуждение у него сегодня ровно такое же, как и раньше. Ничего нового.
Здесь, в этих долгих и состоявшихся еще десять лет назад спорах с Отто Штрассером вы найдете все – крики и вопли, безумную болтовню – словно дурной артист кабаре пародирует твердолобого майора, – даже угрозы и ультиматумы.
На одной стороне – Отто Штрассер, желающий получить прямой ответ на крайне важный политический вопрос. На другой – дешевая демагогия Гитлера, который сокрушает даже самый простой вопрос и самые логичные аргументы крикливыми возражениями типа «марксизм», «большевизм», «демократическая болтовня», «чепуха» и т.д. Строго говоря, всю эту картину, включая самомалейшие детали, мир имеет счастье лицезреть с момента начала войны.
И вот сегодня люди думают: «Конечно, человек, который ведет себя так, просто невменяемый. Он опасен для общества. Если бы мир только знал…». Но мир мог знать. Все это можно было увидеть в описании двухдневных споров Отто Штрассера с Гитлером. Но мир не хотел знать. Если бы кто-нибудь решился прочитать описание, вышедшее из-под пера Штрассера, то он бы сказал: «автор преувеличивает». Сегодня же мир уже слишком хорошо знает Гитлера и может сказать: «Да, то был живой портрет, верный в каждой детали».
На самом деле это был первый портрет такого рода, составленный еще до прихода Гитлера к власти, в момент, когда мир вяло интересовался тем, «кто такой Гитлер», и не верил, что он может причинить тот вред, который он уже причинил. Странно, что он это описание не заметил и позднее, когда Гитлер уже пришел к власти и когда любой, даже третьеразрядный журналист из Берлина мог поехать за границу, в Англию или Америку, и опубликовать там «тайную историю» Адольфа Гитлера. Но эта история уже была – вот только никто не захотел вовремя ознакомиться с ней.
Я думаю, что книга Штрассера, в которой содержатся описания этих двух бесед, никогда не переводилась на другие языки; по крайней мере, на английском ее точно не было. Если бы любой зарубежный государственный муж, по-настоящему и искренне болеющий за свою страну, пожелал бы узнать, кем на самом деле является Гитлер, то он бы нашел все необходимое в этой книге. Государственный деятель, который бы прочитал эти страницы, уже не стал бы – если, конечно, он не безнадежно тупой и если ему не чихать на интересы своей родины – несколько лет спустя говорить об «этой вечной тенденции подозревать господина Гитлера, которая, увы, может породить только встречные подозрения» или иную подобную ерунду.