Хороший отец - стр. 30

Я задержался у входа, оправляя мятый костюм. Как врач, я знал, что персонал больниц часто отмахивается от родственников. Учитывая важность дела, мне лучше появиться на месте в роли доктора Аллена, а не взволнованного отца.

В вестибюле навстречу мне встал молодой человек в синем костюме. Он убрал в карман фотокарточку.

– Доктор Аллен, я Дэвид Толан из администрации. От нашего общего друга.

Я кивнул и пожал ему руку. Дин – хороший человек. Жаль, что ему пришлось так рисковать ради меня. Рука у меня дрожала. Теперь, на месте, я плохо представлял, что скажу сыну. Я говорил с сотнями пациентов в десятках больниц. И всегда точно знал, что сказать, даже если надо было преподнести им смертный приговор. Но здесь? Что бы я ни сказал, много ли изменят мои слова?

– Как он?

– Пусть вам врач скажет, – ответил Толан. – Но пулю вынули, и он, кажется, спокойно отдыхает. Спокойно, насколько возможно, когда ты пристегнут к кровати наручниками.

В лифте, кроме нас, никого не было.

– Я согласовал ваш визит с Секретной службой, – говорил Толан. – Они согласились из любезности к администрации президента. У вас будет десять минут, не больше. Вас попросят поделиться любыми его словами, которые могут пролить свет на случившееся, но я не удивлюсь, если вы промолчите. Единственное условие встречи – чтобы о ней не стало известно прессе. Если вы сообщите журналистам, что виделись с сыном, мы будем это отрицать.

Я кивнул и сказал:

– Хотелось бы выразить соболезнования жене сенатора.

– Она не ответит на ваш звонок. Не удивлюсь, если после сегодняшнего никто не будет отвечать. Ваше имя выпачкали в грязи.

Мои мысли метались. Как выглядит Дэнни? Что он скажет? Я обдумал фразу «имя выпачкали в грязи». Ее, насколько я знал, произнес доктор Сэмюель Мадд – хирург времен Гражданской войны, вправлявший сломаннную ногу Джону Уилксу Буту после убийства Авраама Линкольна. За помощь Буту его судили как сообщника убийцы и приговорили к заключению. Его имя стало символом позора, внушало отвращение. В тишине лифта я пытался разгладить заломы на пиджаке. Жалел, что без галстука. В начальной школе нас учили, что внешность – визитная карточка. «Будь я при галстуке, – подумалось мне, – я бы справился с чем угодно».

– Доктор Аллен, – заговорил Толан, перед тем как открылась дверь лифта, – не хочу вас обидеть, но после того, что сделал ваш сын, я надеюсь, он попадет на электрический стул.

Северную часть пятого этажа освободили от пациентов. Все крыло занимал один Дэнни. Я увидел у сестринского поста агентов Секретной службы, стерегущих выходы. Среди сестер и врачей замешались служащие полиции Лос-Анджелеса и люди в костюмах – как я догадывался, из Службы или ФБР. Плотнее запахнув пиджак, чтобы скрыть пятно на рубашке, я почувствовал себя маленьким и беспомощным перед превосходящими силами.