Размер шрифта
-
+

Хорошие собаки до Южного полюса не добираются - стр. 32

– И собачьи мешки потуже завязывайте, – он посмотрел на меня, – а то воняют!

«Вот наглая тварь!» – возмутился я про себя. Заявляется к респектабельным пожилым дамам, унижает их и хамит! Будь Майор жив, здоровяк и сам тотчас в мусор улетел бы. Но Майора больше здесь нет. Сейчас здесь есть я. И верное решение должен выбрать я.

– Тащите скорее ружье! – скомандовал я фру Торкильдсен.

– Подождите секундочку, ладно? – попросила фру Торкильдсен самодовольного Мусорщика и, к моей радости не дожидаясь ответа, решительно направилась в Дом, по привычке прикрыв за собой дверь.

Ситуация сложилась щекотливая. Я, можно сказать, оказался в тесной клетке наедине с возмездием. Мысли в голове бешено заметались. Сколько же времени займет у фру Торкильдсен вытащить из-под кровати ружье? Есть ли у нее нужные патроны? Чем меня накормят на ужин? Чтобы выиграть время, я вполсилы гавкнул, а Мусорщик спокойно опустился на корточки и принялся со мной болтать.

– Хоро-оший мальчик! – сказал он, и не успел я еще разок в ответ гавкнуть, как хвост у меня пришел в движение – от этого мужика ведь и пахло сногсшибательно.

Мусорщик снял перчатки и стал чесать мне загривок. Да, собак он на своем веку явно перечесал немало. Не хуже Майора оказался. Я зажмурился и забыл обо всем на свете, вот только вскоре дверь позади меня хлопнула.

«Не стреляйте!» – уже собрался было завопить я, но увидел в руках у фру Торкильдсен не ружье, а чашку кофе и коричный рогалик.

– Поздравляю с днем рожденья! – радостно сказала она.

– Э-хм… У меня день рожденья не сегодня, – ответил Мусорщик и, к великому моему сожалению, прекратил меня чесать.

Фру Торкильдсен искренне рассмеялась:

– Знаю, дурачок. Но зато сегодня у нас с тобой годовщина свадьбы!


Весь день потом фру Торкильдсен ходила такая довольная, что назавтра прямо с утра позвонила нескольким кузинам и рассказала про эту свою выходку, – кстати, в итоге Мусорщик, взяв рогалик, осторожно ретировался, в полной уверенности, что у фру Торкильдсен крыша поехала.

– Как-то нехорошо получилось, разве нет? – спросил я, когда она, поведав в очередной раз о своей победе, положила трубку. – К тому же вы сами как-то говорили, что про болезнь врать нельзя, иначе и впрямь заболеешь.

– Врать? А где же тут вранье? Его ввели в заблуждение его же собственные предрассудки. Если бы я была молодая и вела себя вот так, он решил бы, что перед ним наркоманка. Будь я африканкой, он решил бы, что это потому, что я африканка. А я старая – и поэтому он решил, что у меня старческий маразм. Маразм, значит? Ну тогда держи и смотри не обляпайся!

Страница 32