Хорошие плохие книги (сборник) - стр. 27

Вся литература подобного рода – отчасти плагиат. Секстон Блейк, например, начинался с откровенного подражания Шерлоку Холмсу и по-прежнему весьма напоминает его: у него ястребиный профиль, он живет на Бейкер-стрит, непрерывно курит и надевает домашний халат, когда хочет поразмыслить. «Самоцвет» и «Магнит», вероятно, кое-чем обязаны авторам школьных романов, которые были очень популярны, когда возникли эти газеты, – Ганби Хадату[14], Дезмонду Коуку[15] и другим, но еще больше они обязаны образцам девятнадцатого века. Настолько, насколько «Серые братья» и «Святой Джим» вообще похожи на реальную школу, они скорее напоминают школу «Рагби» из романа «Школьные годы Тома Брауна», нежели современную частную школу. Ни тут ни там нет, например, Корпуса военной подготовки[16], спортивные игры не обязательны для всех, и мальчикам даже разрешено одеваться так, как им нравится. Но безусловно, главным образцом для этих газет послужил роман «Стоки и компания»[17]. Книга оказала огромное влияние на литературу для мальчиков; это одна из тех книг, которые имеют высокую репутацию даже в глазах тех, кто ни разу ее не видел. Листая еженедельники для мальчиков, я неоднократно натыкался на отголоски «Стоки и компании», хотя «Стоки» в них пишется как «Сторки». Даже имя главного комического персонажа из числа преподавателей «Серых братьев», мистер Праут, взято из «Стоки и компании», так же как многие жаргонные словечки – «развести», «под мухой», «валять дурака», «бизни» (бизнес) – и кое-какие грамматические формы, устаревшие еще во времена, когда «Самоцвет» и «Магнит» только начинали выходить. Можно встретить и еще более ранние заимствования. Название школы «Серые братья», вероятно, восходит к Теккерею, а речь Гослинга, школьного привратника из «Магнита», имитирует речь диккенсовских персонажей.

Все это – предполагаемый «романтический ореол» жизни в частной школе-интернате – раскручивается на полную катушку, со всеми обычными атрибутами: запиранием школы на ночь, перекличками, школьными соревнованиями, помыканием младшими, выборами префектов[18], уютными чаепитиями у камина и т. д. и т. д., а также постоянными обращениями к «старой школе», «древним серым камням» (обе школы построены в начале шестнадцатого века) и «командному духу» «Серых братьев». Что же касается снобистских устремлений, то они нещадно эксплуатируются. В каждой школе есть один-два ученика, высокими титулами которых читателю постоянно тычут в лицо; и другие мальчики носят фамилии знаменитых аристократических родов – Талботов, Маннерсов, Лаудеров. Нам без конца напоминают, что Гасси – это достопочтенный Артур О. д’Арси, сын лорда Иствуда, что Джек Блейк – наследник «необозримых землевладений», что Гарри Джеймсет Рэм Сингх (по прозвищу Чернильное пятно) – набоб Бханипура, а отец Вернона-Смита – миллионер. До недавнего времени на иллюстрациях обеих газет мальчики изображались в одежде, имитирующей форму учащихся Итона; в последние несколько лет «Серые братья» сменили ее на блейзеры и фланелевые брюки, но в «Святом Джиме» по-прежнему носят итонские пиджаки, а Гасси все также привержен цилиндру. Гарри Уортон пишет статью в еженедельный журнал-приложение к «Магниту», где обсуждает проблему карманных денег, получаемых его «одноклассниками», и выясняется, что некоторым из них дают на карманные расходы аж пять фунтов в неделю! Это можно трактовать как своего рода намеренную провокацию стремления к богатству. И здесь стоит отметить весьма занятный факт: подобные школьные «саги» – чисто английский феномен. Насколько мне известно, на иностранных языках их существует очень мало. Причина, очевидно, в том, что в Англии образование – это главным образом вопрос престижа. Основной разделительной линией между мелкой буржуазией и рабочим классом является то, что первая платит за свое образование; а внутри класса буржуазии существует непреодолимая пропасть между «открытыми частными школами» и «закрытыми частными школами». Совершенно ясно, что есть десятки и сотни тысяч людей, которым любая подробность о «шикарной жизни» частных школ представляется волнующей и романтичной. Им суждено находиться за пределами этого волшебного мира, скрытого внутри четырехугольных школьных дворов, за стенами старинных зданий, но они стремятся в них, мечтают о них, часами мысленно живут в них. Вопрос в том, кто эти люди. Кто читает «Самоцвет» и «Магнит»?