Homo sapiens? Как мы все про***ли - стр. 7

Или, может, мы просто убили их. Ведь, в общем, так мы обычно и поступаем.

Несмотря на всю правдоподобность, едва ли в ответе за все только один фактор, потому что так не бывает. Но большинство самых убедительных объяснений имеют одну общую черту: они отсылают к тому, как работает наш мозг. Я совсем не хочу сказать, что неандертальцы вымерли, потому что они глупые, а мы умные. Они отнюдь не походили на туповатых увальней, какими их рисует популярная культура. Их мозг был такого же размера, как и наш, они тоже умели изготавливать орудия, контролировать огонь, создавать абстрактные произведения искусства и украшения – следы этого найдены в Европе, и эти артефакты относятся к эпохе, на десятки тысяч лет отстоящей от того времени, когда явились наши предки и стали устанавливать всюду свои порядки. Вернее всего, наше превосходство над неандертальскими кузенами было в образе мышления, касается ли это приспособляемости, или производства более продвинутых орудий труда, или более сложной социальной структуры, или общения между разными группами.

Есть что-то особенное в том, как мы, люди, думаем, и это выделяет нас. Ну да, это очевидно. Это кроется уже в самом названии нашего вида: Homo sapiens, то есть «человек разумный» с латыни. (Скромность, скажем прямо, никогда не отличала нас как вид.) И чтобы воздать должное нашему эго, заметим, что человеческий мозг – это поистине удивительный механизм. Мы видим закономерности в том, что окружает нас, и на их основе умеем строить догадки о том, как устроены вещи, выстраивать сложные когнитивные модели мира, а он, как известно, больше, чем сумма видимых предметов и явлений. А на основе этих когнитивных моделей мы можем вообразить то, чего не видели: мы научились предвидеть перемены в мире, которые могут улучшить нашу среду. Об этих идеях мы сообщаем остальным, и они совершенствуют их, хотя нам это изначально не пришло в голову. Так знание и изобретения рождаются из совместных усилий и предаются из поколения в поколение. Кроме того, мы умеем убеждать многих работать плечом к плечу над осуществлением плана, который существовал когда-то только в нашем воображении, – все для того, чтобы воплотить нечто огромное и важное, что было бы не под силу одному человеку. И это повторяется много-много раз в сотнях тысячах разных контекстов, и то, что некогда было диким и новым, превращается в традицию, и после появляются другие новшества, пока в конце концов не получится то, что мы называем «культура» или «общество».