Homo animalis - стр. 11
Замолчала Ядвига, зашмыгала носом, утёрла непрошеные слёзы. Не хватало только в голос разреветься при ведьме.
– Старая песня, из года в год одно и то же. Но дело поправимое. Так, он Светозар, а тебя как нарекли?
– Ядвига я, матушка…
– Ну уж не матушка, коли хочешь звать, лучше Лютой зови, имя хорошее, суть мою отражает. Ядвига, значит… Воительница, иначе говоря. За любовь свою ненаглядную Светозара свет батьковича бороться желаешь? А нужен ли он тебе? Он нагулялся, наигрался, дружка своего потешил, теперь испарился, чтобы дальше лоботрясничать да девок портить. Нужен тебе такой безответственный?
– Нужен, чтоб он провалился, окаянный! – тут уже Ядвига не выдержала и захныкала. – Люблю я его без памяти, Люта! Белый свет мне без него не мил! Его не будет – топиться пойду!
– Тише-тише, не надо никуда топиться, мавок да русалок и так хватает, да и толку ни для кого не будет, кроме как для водяного. Я же сказала – дело поправимое! – хлестнула Люта. – Ты лучше поведай, на что готова пойти, чтобы Светозар твой вернулся?
– Душу готова отдать, хоть Маре, хоть Чернобогу! Так сильно хочу со Светозаром век свой прожить! – в рвении Ядвига аж сдёрнулась с лавки и бухнулась на колени в знак готовности к великой жертве.
– Встань, девка, и сядь обратно на лавку, – строго сказала ведьма. – Душу отдавать не придётся. Но и дёшево не отделаешься: десять куньих шкур да бусы из жемчуга будут твоей оплатой.
Ядвига аж слюной подавилась. Откашлялась и просипела:
– Что ж так дорого?
Ведьма громко рассмеялась, задрав голову, обнажив идеальные белоснежные зубы. Она хохотала и хохотала, еле успокоилась, аж за грудь схватилась. Наконец, подавила в себе смешок, сделала глубокий выдох:
– Ты же только что была готова душу отдать за своего любимку? А теперь тебе шкуры и жемчуг слишком дороги?!
– Так то душа, непонятно где она обитает, и что с ней будет, а тут шкурки и жемчуг ещё где-то достать надоть.
Глаза ведьмы сверкнули и пригвоздили Ядвигу к лавке, вновь лишив ту воли и сил к передвижению.
– Если ты, Ядвига, всерьёз готова душу отдать, то я же заберу, смотри, не постесняюсь. Только ты, дурёха, не понимаешь, что вся любовь твоя в душе рождается. Не будет души – будет твоё тело тенью по земле болтаться, без любви, без воли и без чувств. Так что, хочешь любимого – плати! И не трать напрасно моё время, а то осерчаю.
«Из приданого стащу. Там деньги есть отложенные. На шкурки хватит, ещё останется. А бусы любимые жемчужные отдам свои, хоть и жалко», – подумала дочь волхва, а вслух сказала:
– Заплачу, Люта! Как есть, заплачу, всё, как ты сказала. Только верни моего Светозара, пусть он снова будет со мной, пусть любуется, пусть милуется.