Холодов - стр. 2

Черт!

Начинаю метаться из стороны в сторону и изучаю следующий комплект документов. Ничего не понимаю! Слезы подступают, горло сковывает спазм, становится нечем дышать.

На бумаге черным по белому написано, что нам надо съехать из дома в течение двух недель. От шока опускаюсь на край кровати и чувствую, как маленькие волоски дыбом встают от прочитанного. Соленые горошины катятся по щекам, падая на чистые листы и оставляя после себя маленькие разводы.

Наш дом находится в Подмосковье и в нем живет наша пожилая мама. Да ее удар хватит от таких новостей. Не понимаю, почему мы должны выехать? Чье это решение? Кто так распорядился?

Стираю мокрые дорожки с лица, снова хватаюсь за телефон и звоню брату, мне нужно больше информации.

Гудки, наконец-то!

— Привет, Кира, — мне отвечают быстро.

— Витя! — возмущаюсь и вскакиваю с кровати. — Я сейчас смотрю на твою расписку, объясни, что происходит?

Молчание.

— Витя!

— Прости, Кир, — тяжело вздыхает брат, — все правда. Я проиграл наш дом в покер.

Мое сердце стремительно пикирует в пятки, не оставляя шанса на спасение.

— Как? — уже не сдерживаюсь и ору на него. — Как ты мог так поступить? Ты о матери подумал? Что теперь с ней будет?

— Прости, — произносит последнее и резко бросает трубку.

И опять его «прости»! Я слышу это уже семь лет. И ничего не меняется.

Сначала был мой велосипед, который родители подарили мне на пятнадцать лет. Одним летним утром он внезапно исчез, все решили, что его украли, но я-то знала, что это дело рук Вити. И когда я прижала его к стенке – услышала «прости».

В старших классах я решила, что обязательно буду поступать в Москву, и откладывала деньги в копилку. Однажды пришла со школы, а копилка разбита. И опять «прости».

Во время моей учебы в консерватории брат постоянно занимал у меня деньги, обещая устроиться на работу и вернуть долг. Но в ответ я снова слышала лишь «прости».

Я знаю, игромания – страшная болезнь, но я не могу помочь человеку, если он сам этого не желает. Сначала я пыталась достучаться до него. Мы долго и спокойно разговаривали, обсуждали перспективы будущего, он понимающе кивал и даже воодушевлялся новыми планами, а потом разворачивался и шел играть. Затем следовал метод кнута. Я ругалась с ним, кричала, пыталась вывести на эмоции, даже отвесила пару оплеух, несмотря на то, что он старше меня на пять лет. Но все было безрезультативно.

За эти семь лет я устала бороться. Наше общение постепенно сошло на «нет» и я не видела брата целый год, последний раз - на дне рождения мамы, куда мы приехали вместе и привезли подарок якобы «от нас двоих». Мне не хотелось ее расстраивать, она очень сильно сдала, вмиг постарела, потому что каким бы непутевым не был Витя, он все же ее сын и материнское сердце никогда не успокоится. Все ему прощалось, но проиграть дом! Это уже слишком!