Холодный мир - стр. 11
Надзиратель выворачивается из захвата, что-то достает из кармана и бьет этим Марселя в бок.
Я чувствую, как через меня проходит электрический разряд. Марсель начинает биться в конвульсиях, а выпущенный им нож падает на линолеумный пол, пока мы оба оседаем на пол, как два мешка с картошкой.
Думаю, для Педро незаконно иметь электрошокер, но я рад, что он у него есть.
Отодвинувшись от руки Марселя, я чувствую, что разряд тока слабеет. Я чувствую слабость, а онемевшие губы весят, кажется, целую тонну.
Пока треск электрошокера не прекращается, здоровый заключенный крутится, как рыба в доках.
Педро наконец дотягивается до ножа, и, к моему удивлению, Марсель хватает его за руку, но слишком слабо, чтобы удержать его. Свободной рукой заключенный бьет более слабого надзирателя по ребрам. Педро вскрикивает.
С трудом приподнявшись на трясущихся ногах, я хватаю Марселя за руку, мешая ему замахнуться для нового удара, и в тот же момент слышу, как кто-то зовет его по имени – по коридору к нам приближается новая группа заключенных.
Нож теперь у Педро в руке, и внезапно все тело Марселя покрывается кровью, заливая грудь, руку и меня вместе с ним. Клянусь, я чувствую, как он холодеет.
У него булькает в горле и медленно стекленеют глаза.
Педро скатывается с него, хватает его рацию. В последний момент я успеваю остановить его окровавленной рукой:
– Педро, нет.
Он замирает. Я продолжаю, тяжело дыша:
– Их слишком много. Охранников больше, чем заключенных. Сто на одного.
После этих слов Педро задумывается и, наконец, кивает головой.
– Я должен идти, Док. Это моя работа.
– Послушай меня. Когда он сюда пришел, то не стал перерезать тебе горло в ту же секунду. Как ты думаешь, почему?
Педро смотрит на меня искоса, размышляя. Так что я отвечаю за него:
– Он хотел взять тебя в заложники. Им нужен козырь на случай, если их план сорвется – живой щит. Если ты выйдешь из этой комнаты, то они попытаются тебя поймать и использовать против твоих же людей. Свяжут, будут избивать, и все это покажут в сети, чтобы видел весь мир. Чтобы видели твои дети.
Педро бросает взгляд на дверь прачечной. Это единственный выход отсюда, а поскольку крики снаружи все громче, у нас есть минута или чуть меньше.
– Док, ты должен остаться тут. Больше некуда идти.
Он встает, но я удерживаю его окровавленной рукой.
– Есть другой путь.
– Что…
– Некогда объяснять, Педро. Ты мне доверяешь?
Когда заключенные наконец вбегают в комнату, я дергаюсь, лежа на полу рядом с Марселем.
Их шестеро, каждый держит в руках нож или заточку, у одного есть рация.