Холодное время - стр. 18
– Мы не подойдем поближе, Данглар.
Ворота им открыла женщина, произведя долгие манипуляции с тяжелыми железными цепями. Пятьдесят с чем-то лет, маленькая, худая, отметил про себя Адамберг, и ее упитанное лицо и пухлые круглые щеки не очень-то вяжутся со всем остальным. Жизнерадостные ямочки и угловатое тело.
– Мы хотели бы видеть месье Амадея Мафоре, – сказал Бурлен.
– Он на конезаводе, приезжайте после шести. И если вы по поводу термитов, то проверка уже была.
– Мы из полиции, – сказал Бурлен, вынимая удостоверение.
– Из полиции? Мы же им все уже рассказали! Мало мы настрадались? Снова-здорово?
Бурлен непонимающе взглянул на Адамберга. Какого черта сюда заявилась полиция? Опередив его?
– Когда здесь была полиция, мадам?
– Так уже почти неделю назад! Вам что, трудно меж собой договориться? В четверг утром жандармы приехали, не прошло и четверти часа. И вернулись на следующий день. Они допросили всех до одного, никого не пропустили. Вам мало, что ли?
– Не прошло и четверти часа после чего?
– Нет, вы точно не в состоянии между собой договориться. – Она покачала головой скорее с досадой, чем раздраженно. – В любом случае они сказали, что вопросов нет, и отдали нам тело. Продержали его у себя черт знает сколько времени. Может, даже вскрывали его, им же поперек не скажешь.
– Чье тело?
– Хозяина нашего, – с расстановкой произнесла она, словно обращалась к компании двоечников. – Он покончил с собой, бедняга.
Адамберг отошел в сторону и принялся ходить кругами, сложив руки за спиной и подкидывая ногой гравий. Осторожнее, напомнил он сам себе, если долго ходить по кругу, ввинтишься в землю, как шуруп. Еще одно самоубийство, твою мать, на следующий же день после Алисы Готье. Адамберг слушал перебранку худенькой женщины с толстым комиссаром. Анри Мафоре, отец Амадея, застрелился из ружья в среду вечером, но сын обнаружил его только наутро. Бурлен не сдавался, выражал соболезнования, уверял, что очень сожалеет, но он приехал сюда совсем по другому делу, ничего страшного, не волнуйтесь. Что за дело? Письмо от мадам Готье, полученное Амадеем Мафоре. Ну, то есть эта дама скончалась, и он обязан выяснить ее предсмертную волю.
– Не знаем мы никакой мадам Готье.
Адамберг оттащил Бурлена на три шага назад.
– Я хотел бы взглянуть на комнату, где покончил с собой его отец.
– А я хочу повидаться с этим Амадеем, Адамберг, зачем мне пустая комната.
– Одно другому не мешает. И свяжись с жандармами, выясни, что это за самоубийство такое. Данглар, какая тут жандармерия?
– Мы находимся между Сомбревером и Мальвуазином, так что они, наверное, относятся к Рамбуйе. Капитан Шуазель, однофамилец государственного деятеля эпохи Людовика Пятнадцатого, – вполне компетентный человек.