Холодное сердце. Закрой все чувства на замок. Другая история Анны и Эльзы - стр. 15
Её родители много работали в пекарне, и обычно водить знакомства у них времени не было. Но когда должна была прийти в гости мамина подруга Фрея, мама всегда находила время, чтобы её принять. Лучшими подругами они были с детства и очень радовались любой возможности повидаться. Обычно Фрея приезжала к ним в Гармон примерно раз в месяц, и они проводили весь день втроём, пекли что-нибудь и болтали. Анна любила слушать рассказы Фреи об Эренделле, где она работала швеёй, а уж когда Фрея привозила ей какие-нибудь гостинцы – это Анна просто обожала! Например, фарфоровую куклу или плитку тёмного шоколада – он так тает на языке, будто льдинка. Или нарядное заграничное платье из нежного зелёного шёлка – оно висело у Анны в шкафу вот уже два года. Такой шикарный наряд ей было просто некуда надеть, ведь день за днём она проводила в работе, вся обсыпанная мукой и измазанная в сливочном масле. А для такого платья, как это, нужен непременно бал, и чтобы вокруг танцевали, чтобы светили свечи и чтобы – ни в коем случае – никаких пятен. В их городке, конечно, устраивают порой танцевальные вечера, но Анне всего пятнадцать, и кроме неё, в городке молодёжи её возраста немного. Зато в Эренделле наверняка побольше юных лиц.
Она надела белую блузку и зелёный сарафан, схватила передник и увязала наконец расчёсанные волосы в узелок потуже.
В дверь снова постучали:
– Анна!
– Иду!
Солнце за окном уже давно взошло, а у неё было ещё столько дел до прихода Фреи, которая никогда не опаздывала. Анна же, напротив, вечно норовила на что-нибудь отвлечься и в итоге задержаться на пару минут, как бы ни хотелось ей успеть вовремя.
Она подхватила туфли и, надевая их на ходу, запрыгала к двери. Буквально вывалившись наружу, она чуть не свалила с ног Йохана, своего отца, который терпеливо ждал её под дверью.
– Папа! – Анна обняла его. – Извини, я…
– Да всё путём, – добродушно прервал он её, похлопывая по лопаткам.
Это был круглый мужичок, чуть не на голову ниже дочери. От него всегда пахло мятой: привычку частенько пожёвывать мятный листок он объяснял слабым желудком. Сколько Анна себя помнила, он всегда был совершенно лысый, но и это как-то очень ему шло.
– Почему мне никто не напомнил, что сегодня приедет Фрея? – выпалила Анна, пытаясь на бегу пригладить непослушно выбивающиеся из причёски волосы.
Папа усмехнулся низким булькающим смешком, который, по всей видимости, зарождался где-то в глубине его круглого бездонного живота. По крайней мере, если верить его собственным словам, в этот же самый живот ежедневно отправлялось ровно столько же печенек «на пробу», сколько шло на продажу.