Холодное блюдо мести - стр. 26

– Войдите, – недовольным голосом произнес он неурочному визитеру.

На пороге возник Коржик, улыбаясь застенчиво так, что даже его страшный шрам на этом фоне, казался совсем незаметным.

– Андрей Ильич?! Что-нибудь случилось? Амеры потеряли голову и выпустили по нам все имеющиеся ракеты? – полюбопытствовал Верховный.

– Ой, нет! Что вы?! – еще больше смутился кавторанг.

– Вы решили воспользоваться моим советом и подать рапорт о переводе?

– Пока еще, нет, – ответил тот, и только тут Афанасьев приметил, что в руке свободной от наручника с ношей «судного дня» Коржик держал знакомый сверток, которого так сейчас не хватало Валерию Васильевичу. – Вы, давеча, когда выходили из машины, то оставили его на сидении, а я вот подобрал. Сейчас вот думаю, пока затишье временное, то не худо бы вам и перекусить, а?

– Ну, Андрей Ильич, ты и экстрасенс! Прямо-таки мысли мои читаешь! Вот уж спасибо, так спасибо, – встал Верховный из-за стола и шагнул Коржику навстречу, чтобы из рук принять желанный сверточек.

– Я тут малость инициативу проявил, – продолжил Андрей Ильич, все еще смущаясь. – Позволил себе попросить кофе из буфета. Сейчас должны принести в приемную. Я вам занесу.

– А где Борисыч?

– В приемной. Занят. Обзванивает членов Высшего Военного Совета.

– Больше некому что ли? – поморщился Афанасьев. – Я ведь только назначил его ответственным за созыв. Куча адъютантов маются от безделья, а он тут телефонисткой решил заделаться.

– Вот он и поступил ответственно, – не согласился с мнением Верховного кавторанг. – Хочешь сделать хорошо – делай сам.

– Ладно. Уговорил, – махнул рукой Валерий Васильевич!

Коржик вышел, а через несколько мгновений опять возник на пороге, держа в руке громадную, едва не с пол-литра чашку дымящегося ароматного кофе.

– Может, разделите со мной трапезу? – любезно пригласил его диктатор.

– Ни-ни, – решительно стал отнекиваться кавторанг, ставя чашку на стол. – Я-то в отличие от вас, все-таки успел позавтракать.

– Ну, как скажете, Андрей Ильич. Неволить не буду, – пожал плечами Афанасьев.

Едва за Коржиком закрылась дверь, как Валерий Васильевич, вопреки степенности своего характера, буквально набросился на приготовленные заботливой женской рукой бутерброды, с наслаждением впиваясь в них зубами и тихонько урча, как голодный волк. Жуя свой нехитрый и запоздавший завтрак, он то и дело поглядывал на часы. Через несколько минут ему предстояла важная и запланированная еще неделю назад беседа. Еще неделю назад, когда в медиа пространстве разгорелся нешуточный скандал с представителями руководства Первого телеканала, в мозгу Афанасьева прочно засела идея о кардинальных переменах в этой богемной среде. Было ясно, что возникла крайняя необходимость наведения порядка в сфере телерадиовещания. А без внедрения единоначалия, как в армии, тут не обойтись. Афанасьев сам себе признавался уже не раз, что в суматохе первых месяцев по пришествии к власти хунты, им и всем его окружением было не до того, чтобы заниматься просветительской и культурной программой для населения. По негласному консенсусу решили первым делом заняться спасением базиса, оставив надстройку в прежней ее ипостаси – дальше продолжать безидеологическое существование с разрушением коллективного подсознания населения. А когда, наконец, поняли, что если у дома поехала крыша, то и его стенам с фундаментом не поздоровится, то спохватились, да как бы уже и не поздно. Вот и дождались. Как метко подметил еще месяц назад Завьялов в разговоре с Афанасьевым, у народа произошел когнитивный диссонанс. Верховные власти, вроде как взяли курс на социализацию общества, вон, даже флаг советский вернули, поприжали наиболее одиозных олигархов, однако народ, в массе своей, ничего такого и не почувствовал. Культурные, а на поверку – абсолютно бескультурные запросы формировались для населения все теми же беспринципными и вульгарными личностями, настолько далекими от духовности и истинной культуры, что складывалось впечатление о том, будто бы народ и сам в этом не заинтересован. День и ночь из всех информационных щелей на него лилась одна и та же незамысловатая мыслишка: материальное благополучие, полученное любым, пусть даже и нечестным способом – единственное к чему должен стремиться каждый индивид. А его духовные потребности вполне смогут удовлетворить бесконечные и однообразные телесериалы отечественного или зарубежного производства, той же стяжательной направленности, да еще куча бессмысленных по своей тупости телешоу, с разыгрыванием на них, опять же, денег и прочего банального ширпотреба. На сценах театральных и концертных залов козлами скакали нечленораздельно вопящие личности неизвестной сексуальной направленности, прикидывающиеся деклассированными элементами того же самого общества, чтобы выглядеть, как бы своими – плоть от плоти. Вообще, с приходом в обиход безыдейности и бездуховности, культивируемых на протяжении тридцати лет, в народном сознании прошло три волны, каждая из которых накрывала население приблизительно на десять лет. В 90-х мальчики и девочки, сплошь и рядом мечтали быть бандитами и валютными проститутками. Когда наиболее рьяных из них постреляли в бесчисленных разборках, то сменилась и парадигма. В начале нулевых, видя печальный конец своих предшественников, подростки обоих полов возмечтали быть банкирами и их содержанками. Девочки, правда, те, кто немного поумней стали мечтать еще о карьере актрис и поп-див. Тут же, как грибы из-под дождя начали появляться шоу, типа «фабрика звезд», «голос», «танцы-шманцы со звездами» и прочие конкурсы, манящие глупых недорослей мечтами о головокружительном карьерном взлете. Правда, «старики», окучивавшие до этого культурное пространство, отказывались уступать свои насиженные места молодой поросли «дерзких и красивых». И хотя многие сумели зацепиться и пробиться наверх, но большинство постигло закономерное разочарование, итогом которого стал всплеск алкоголизма и наркомании среди молодых. Поэтому неудивительно, что вслед за второй волной, в середине 10-х возникла и третья. Эти последние были ленивей предыдущих, но зато гораздо продвинутые по части умения обращаться с IT-технологиями. Быстро сообразив, что «наверху» их с распростертыми объятиями никто не ожидает, они стали ковать свое счастье собственными руками. Тем более, что теперь, с развитием информационных технологий и социальных сетей это сделать стало гораздо проще и без прикладывания невероятных усилий. Социальные сети дали возможность заявить о себе всему миру любому страдающему манией величия. А когда появилась возможность конвертации своих болезненных наклонностей в звонкую монету, то мир, буквально взорвался. Оказалось, вдруг, что в нем проживают не только эксгибиционисты той или иной направленности, но еще и громадное количество вуайеристов, готовых платить за свой порок. И посыпались на головы обывателей несметные полчища бездельников и дармоедов, скрывающихся под никому непонятными обозначениями типа «блогеров», «фрилансеров», «тиктокеров» и прочей дребедени. Нельзя сказать, что появление такой прослойки людей сыграло только негативную роль. Положительный момент заключался в том, что эта образовавшаяся ниша вбирала в себя значительное количество «лишних» людей, которые не нашли себя в реальном секторе экономики и в противном случае обивали бы пороги служб занятости. Однако вреда от все увеличивающейся массы деклассированных элементов общества было гораздо больше, чем пользы. Дурной пример, как известно, заразнее триппера, а потому, глядя, как шикарно можно пристроить свой зад, при сравнительно малых затратах, к этой прослойке, все чаще стали примыкать и те, кому просто надоело пахать от зари до зари, чтобы прокормить себя и свои семьи. А это, в свою очередь уже несло угрозу перекоса на рынке труда. Реальный сектор экономики при имеющейся безработице, вполне зримо, испытывал сложности с кадровым составом квалифицированных работников, решивших переметнуться в стан «свободных художников». А тут еще этот ковид, (прости Господи!) загнал чуть ли не половину населения в домашние условия и тем самым обрек его на вынужденное безделье. А от безделья, какие только мысли не начинают приходить в неокрепшие головы? В общем, куда ни кинь – всюду клин. И всему было виной массовое падение культуры, не сумевшей сформировать здоровое и стойкое общество. Вот этот вопрос сейчас и нужно было как-то решать в срочном порядке.