Холодная кровь - стр. 24
Анара́д стоял у очага, наблюдая, как вихрится огонь в топке, как играют отсветы и тени на стенках. За треском дров княжич расслышал шуршание ткани и лёгкие шаги Домины.
— Что с тобой? — спросила она, приближаясь неспешно. — Что-то случилось? Ты какой-то... другой.
Ладони легли на плечи, скользнули на грудь, Домина прильнула к нему, положив голову — мягкие волосы приятно окутали спину. Анара́д, качнувшись, прикрыл веки, сбрасывая дурное наваждение, втянул в себя жар пламени.
— Мы не нашли его, — Анара́д сжал её ладонь.
А больше и ничего не случилось, он по-прежнему такой, каким был всегда — замкнутым и холодным, а порой и жестоким. И только Домина могла прикоснуться к нему, хотя и не всегда позволял. Она знает его желания, помогает ему найти отца, верит ему. Сколько длиться их связь? Вот уже вторая зима подходит. Это слишком много для мимолётного увлечения, и интерес к ней не угасал, напротив — она стала его отдушиной, тем клочком живой души, где он себя ощущал не одиноким, порой ему казалось, что она и есть его ключ и источник силы. И тогда Анара́д сознавал, насколько прикипел к ней со всей страстью, и не мог понять, что именно чувствовал к ней, но одно осознавал отчётливо — рядом с ней ему было хорошо, спокойно.
Пыл постепенно сходил, и дыхание вскоре стало спокойным. Шесть зим назад она потеряла мужа, вдовствовала, отдавая себя служению.
— Меня долго не было в княжестве. Тебе что-то нужно?
Анара́д ощутил, как Домина улыбнулась мягко — он знал, что сейчас она хитро сощурит глаза и соберутся морщинки в уголках.
— Кроме твоей ласки, Анара́д, ничего, — Домина высвободила руку, провела кончиком пальца по спине, вырисовывая на коже какой-то узор, а потом Анара́д ощутил её тёплые губы на том месте, где только что касалась, скользнув мягко вверх. — Князь Роудука не забывает о своих подопечных.
Услышав это, Анара́д развернулся, обхватывая Домину притянул к себе, внимательно вглядываясь в её лицо. Домина — женщина, но черты её были молодыми: распахнутые карие глаза, щёки с проступившим то ли от жара, то ли от недавнего соития неровным румянцем — как у девицы, золотисто-рыжие, чуть взъерошенные волосы густыми волнистыми ручьями падали до самого пояса, тонкая шея с нежной кожей созданная только для поцелуев, высокая грудь и бёдра округлые — вся справная да гибкая, как раскидистая ива. Быть может, не теряла она своей живости девичьей от того, что не обременена детьми да заботами житейскими? Или знает чары какие хитрые. Впрочем, ему было всё равно, она его притягивала своим пламенем и страстью, безумно и неудержно. Она не как это глупая девка — строптивая дикарка из леса, одержимая своим жрецом.