Холм псов - стр. 74
А потом начались проблемы, но это совершенно другая история.
– Ой, я помню этот скандал, – говорит Рымек. – Все хотели тебя отхреначить, все как один. Мой отец хотел тебя отхреначить. Страшно шумел, что сопляк Гловацких… Мать прописала ему успокоительные.
– Но ведь прочитал, – говорит Гжесь.
– Прочитал, – кивает Рымек. – Он в жизни, кажись, только две книжки и прочитал: эту и «Алфавит» Урбана [30].
– Это тот? – спрашивает Лукаш.
Я слишком устал, слишком пьян и слишком накурен, чтобы беспокоиться. Девушка сидит под стеной, вжимая лицо в колени. Никто не обращает на нее внимания.
– Зависит от того, о чем ты, – говорит Рымек.
– Неважно, – отвечает Лукаш.
– Мы тут о книгах, это сложные для тебя штуки, Лукаш, – говорит Гжесь.
– Да нахуй книжку. Фильм был лучше. А ты тут вообще – с хуя ли? – спрашивает он моего брата.
– Думал, что Чокнутый будет здесь. У меня к нему дело, – отвечает тот.
– Чокнутый в «Андеграунде», – потягивается Лукаш. – И, кажись, ждет тебя.
– Нам обещали бигос. Мы голодные, – скалится мой брат.
– Сука, давай быстренько, принеси ему этот бигос, – говорит Рымек девушке, та, перепуганная, сидит рядом и глядит в свой телефон.
Девушка встает, идет на кухню. Ее подруга, сидящая под стеной, тоже встает и надевает куртку.
– Куда, сука, собралась? – спрашивает Лукаш.
Девушка не отвечает, только тихо всхлипывает. Делает в коридоре еще что-то – недолго, – а потом выходит и закрывает за собой дверь.
– Думаешь, тут все еще есть те, кто хотел бы тебя отхреначить? – спрашивает Рымек.
Гжесь раскуривает еще одну сигарету. Никуда не торопится.
– Не знаю, – отвечаю я. – Это тебе лучше знать.
Это забавно, я не знаю, это пиво или трава, но я его вообще не боюсь, хотя еще пару лет назад, приезжая в Зыборк, не выходил из дома отца, боясь встретить хоть кого-то. Просто представив себе такую встречу, я чувствовал, как температура моего тела снижается на пару градусов.
Хочу выйти на свежий воздух, хочу пойти домой. Не хочу, чтобы Гжесь втягивал меня в свои дела. Не хочу его дел. Не хочу дел Зыборка.
– Наверняка пара таких нашлась бы. Люди и правда рассердились на тебя, в натуре, – отзывается Рымек.
– Так позови их сюда, – отвечаю я ему, а вернее, это делает кто-то вместо меня. – Так позови их, я ведь – здесь.
Они смотрят на меня некоторое время, словно не поняв, что я говорю.
– Кого позвать? – спрашивает Лукаш.
Девушка возвращается из кухни. Садится, где сидела.
– Ничего нету, – отвечает. – Не знаю, где он.
– Спокуха, – говорит Рымек. – Спокуха. Все путем.
– Ну, раз нет бигоса, сходим-ка мы в «Андеграунд», – говорит Гжесь и встает. Я тоже. Иду в сторону коридора.