Хоккенхаймская ведьма - стр. 58
– Он переправился через Марту и остановился в трактире «Безногий пёс». Оттуда написал мне письмо, в котором сообщил, что все, что нужно, у него. И как только он отдохнёт, выспится, то поедет в Альк. Он собирался выехать через день. Больше я не получал от него писем.
– Нужно отыскать, то, что у него было? Это ценная вещь? – Спросил кавалер.
– Никому из воров они даром не нужны.
– Бумаги? – Догадался Волков.
– Бумаги. – Барон глядел на него многозначительно.
– Никто не должен о них узнать?
– Никто не должен о них узнать. Иначе дому Ребенрее будет большой урон.
«Этот Якоб Ферье таскался где-то в землях подлого короля, и вёз оттуда бумаги», – размышлял кавалер, пока барон глядел на него и молчал. – «Бумаги эти могут нанести вред дому Ребенрее, если о них кто-то узнает. И кто же этот «кто-то»? Ответ очевиден. Это император. И что тогда в бумагах? Тоже очевидно. Переписка курфюрста Ребенрее, принца Карла, с королём Оранции. Курфюрст и король вели переписку за спиной императора!» – Кавалер поставил стакан на стол, стал растирать глаза ладонями, словно отгонял сон. – «Господи, за каким дьяволом я сюда пришёл? Нет уж, я не полезу в это дело за какие-то пятьдесят талеров, нужно вежливо сказать этому господину, что я занят и что дело не по мне. И уйти».
А барон словно мысли его прочёл, он чуть наклонился над столом, и, постукивая по нему пальцами в дорогих перстнях, заговорил:
– Друг мой, не забудьте, вы дали обещание хранить всё в тайне.
– Да, но я не давал обещания лезть в это дело.
– Но вы, как мне кажется, уже догадались, о чем идёт речь, так что вы уже влезли?
– Нет, нет, я ни о чём не догадался, и ещё никуда не влез. – Волков усмехнулся. – Завтра я уеду отсюда и мы никогда с вами не увидимся. А о тайне можете не беспокоится.
– Вы мне не поверите, – барон вдруг стал жёсток,– но именно сохранение тайны меня и беспокоит. И вот, что я скажу вам, кавалер, земля Ребнерее, на которой вы сейчас находитесь, может стать для вас не столь гостеприимной.
– Что ж, я уеду, раз земля Ребенрее будем ко мне негостеприимна.
– Нет, не уедете. – Сказал барон насмешливо.
– Не уеду? – Кавалер стал наливаться знакомой ему упрямой решимостью. Он пристально глядел в глаза барона. – Кто ж меня остановит?
– Не нужно надувать щёки, кавалер, – сказал фон Виттернауф.– Оставите это для заносчивых сопляков. Не я буду вас останавливать. А кое-кто посильнее.
– Да, и кто же это?
– Да вы сами кавалер, – засмеялся барон, – ваша жадность или ваше честолюбие. Кто-то из них. Вы же жадный, кавалер, жадный.
– Не жаднее других, – бурчал Волоков.